О да, конечно! Просто позвонить ей и сказать: «Кстати, я боюсь, что забыл Выключить воду десять дней назад». Но если он не позвонит ей, а вода окажется включенной, то ему всю оставшуюся жизнь придется оплачивать счета водопроводной компании.
Я выключил ее! — говорил он себе, но изматывающее чувство тревоги не проходило.
Итак, он все-таки позвонил Джулии. Она, похоже, удивилась, услышав его голос.
— Пол! Что-нибудь случилось?
— Ничего, — грубовато сказал он, сразу же почувствовав себя круглым дураком. — Просто у меня… были некоторые проблемы со сливом в кухне. В мое отсутствие должен был прийти сле.сарь. Я хотел узнать, не спустишься ли ты посмотреть, все ли там в порядке… выключена ли вода.
— Я не видела никакого слесаря, — сказала Джулия.
— Ты что, проводишь целые дни, наблюдая за моей входной дверью?
— Конечно нет. Просто… хорошо, сейчас проверю.
— Не спеши. Я перезвоню позже.
Он дал ей десять минут. Вполне достаточно, чтобы спуститься к нему и вернуться обратно. А потом, перезвонив, как бы невзначай спросит, как она себя чувствует.
— Не похоже, чтобы там побывал слесарь, — сказала Джулия десять минут спустя. — Я не увидела никаких изменений.
— Он, должно быть, только прочистил трубу. Как ты могла что-то заметить? — отмахнулся Пол от этой темы. — Спасибо за то, что взяла на себя труд спуститься. Как… ты там?
— Я? — В ее голосе звучало глубокое удивление. — Прекрасно.
— Тебя все еще тошнит по утрам? — Нет.
— Значит, чувствуешь себя лучше?
Какая захватывающая беседа! Просто искрометная!
— Намного.
Последовало мертвое молчание. Затем Пол с досадой проговорил:
— Был рад тебя услышать. Еще раз спасибо. Пока. — И он повесил трубку.
Господи, какой идиот! С какой стати бросился звонить? Что это ему дало? Совершенно ничего! Но, как ни странно, этой ночью Пол спал намного лучше.
Ребенок становился все больше. К четырем месяцам Джулия уже не могла втиснуться в привычные джинсы и юбки, даже с расстегнутой молнией. Она измеряла ладонями быстро растущий живот и спрашивала себя, что происходит. Ей казалось, что на этом сроке Энни и вполовину не была такой толстой.
И когда она обедала с четой Осборн в следующую пятницу, Энни подтвердила это. Она должна была родить со дня на день и все никак не могла найти удобное положение в кресле.
— Я стала носить одежду для беременных только на пятом месяце, — сказала Энни, затем взглянула на свой живот и вздохнула. — Трудно поверить, что когда-то я была такой же тоненькой, как ты. — Она с завистью посмотрела на относительно небольшой живот Джулии. — Готов на выход, малыш? — спросила она у своего неродившегося ребенка.
