Гай обернулся и посмотрел на дорогу, уводящую в лес.
Она была живописна. Она была очень мила, эта дорога, в пятнах солнца и тени, удобная, гладкая, почти без рытвин, широкая, отличная дорога…
– Вы не передумаете? – спросил он одними губами.
Его спутник с улыбкой покачал головой.
– Что ж, – сказал Гай почти неслышно.
В последний момент у него мелькнула мысль о том, что будет, если посреди леса обломается машина; толку от этих дум не было никакого потому что не было выбора, и потому, что первые ветви уже сомкнулись за спиной.
Конечно же, ничего страшного в этом лесу не было. Разве что густ он был чрезвычайно, ну прямо неестественно густ, и, конечно, темноват. Ни полянки, ни тропинки – дорога, узкая и прямая, и ненормально гладкая – ни дерево не решится упасть, ни кустик не выберется за невидимую черту, чистая дорога, будто каждую ночь тут в поте лица вкалывают дорожные рабочие…
Гай поежился. Ему привиделись лесовики, зеленые и лохматые, с лопатами, с сигаретами в растрескавшихся деревянных губах…
Он криво усмехнулся. Чем мучиться всякий раз на Рыжей Трассе – не проще ли лесочком, напрямик, по этой приятной во всех отношениях дороге… Господи, о чем он думает?!
Он едва успел затормозить – дорогу перебежала мелкая зверушка, вроде хорька.
Беспечные твари, думал Гай, снова давя на газ и всматриваясь в обочины, беспечные твари живут непугано и не думают ни о каком проклятии… А при чем тут я?! Ладно, пусть страна эта проклята оптом, целиком, и все мы виноваты… Не то. Проповеди оставим отцу. Горелая Башня, вот… В любом селении была каланча, колокольня, сторожевой пост… Хм, в лесу? А был ли лес? Пожар… Каланча горела, может быть, вместе с поселком… Отсюда название. Горелая Башня.
– Кстати, – сказал вдруг Крысолов. – Возвращаясь к истории о неудачливом лекаре… Ты не хотел бы знать, что стало потом с его, гм, пациентами?
– Хотел бы, – медленно отозвался Гай. – Хотел бы… знать.
– Видишь ли… Случилось так, что их поступок не простился им. И они… короче, были наказаны.
– Кем? – спросил Гай машинально. И тут же прикусил язык; Крысолов, усмехаясь, опустил стекло и с удовольствием оперся на него локтем.
– Что же, – осторожно начал Гай, – к ним снова пришла болезнь?
– Болезнь не пришла, – отозвался Крысолов небрежно. – Они сами отправились… да, гуськом отправились в одно место. Про место я тебе рассказывать не буду – но, поверь, лучше бы им просто умереть.
Крысолов выжидательно замолчал. Гаю показалось, что он, мальчишка, без спросу заглянул в темный колодец, и оттуда, из бездны, на него дохнуло таким холодом и таким ужасом, что руки на руле помертвели.
