- Нина... ты знала Пако Вольса?
- Не особенно хорошо...
- Ты уверена?
Виллар впился взглядом в ее лицо, ища малейших признаков страха или неуверенности.
- Разумеется... А почему ты спрашиваешь?
- Мне кажется странноватым, что, узнав о смерти Пако, ты упала в обморок.
- Я актриса, Игнасио... Не знаю, понимаешь ли ты, что это такое... Во всяком случае, я никак не могу привыкнуть к вашим дикарским нравам. Дома меня воспитывали в уважении к жизни ближнего... И, когда я слышу, как эти мерзавцы кичатся совершенными преступлениями, меня тошнит!
- Так ты, значит, и меня считаешь, как ты говоришь, мерзавцем?
- Да.
Виллар едва не поддался искушению избить Нину, дабы внушить ей должное почтение, но он хотел сначала узнать всю правду.
- Очевидно, ты забыла, что я для тебя сделал? И что ты всем обязана мне?
- У меня настолько хорошая память, что лишь воспоминание обо всех моих долгах тебе помешало уехать.
- Ты никуда не уедешь, Нина!
Молодая женщина немедленно встала на дыбы.
- Я сделаю это, когда сочту нужным!
- Нет, когда этого захочу я!
И Нине вдруг снова стало страшно...
Результаты лабораторных исследований не выявили на одежде и на ноже Гомеса никаких следов крови, а потому комиссару Мартину волей-неволей пришлось по требованию мэтра Ларуби отпустить андалусийца на свободу.
Как только Гомес покинул кабинет, дон Альфонсо подвел итог:
- Теперь уже не осталось никаких сомнений, Мигель: кто-то решил уничтожить банду дона Игнасио. Однако, как бы я сам ни относился к такой перспективе, мы не можем этого допустить. Согласен, Мигель?
- Естественно... Но с чего начать поиски?
- Надо покопаться в прошлом Пако Вольса, Мигель. Эта серия убийств, последовавших за его собственным, на мой взгляд, ясно указывает, что именно оно и стало первопричиной.
- Парень ни разу не упоминал о своих друзьях...
- Подождем, не получит ли Виллар еще одного письма с напоминанием о Пако Вольсе. Если да, то из этого нам и следует исходить, ибо другой путеводной ниточки все равно нет.
Только с вечерней почтой дон Игнасио снова обнаружил записку, сколотую со статьей о преступлении на калле Буль. Как и в прошлый раз, отправитель ограничился одной-единственной фразой, напечатанной на машинке: "Se recuerda de Paco?"
ГЛАВА VIII
Дон Альфонсо Мартин подождал, пока Мигель Люхи уйдет подальше, и, выскользнув из подъезда, где до сих пор прятался, перешел улицу, а потом на глазах у возмущенной Розы Ламос, старой девы, целыми днями наблюдавшей, что происходит у соседей, на калле Росельон, - других развлечений у беспомощной калеки просто не было. Но донья Конча выказала гораздо меньшее удивление, когда, открыв дверь, узнала в столь раннем госте комиссара. Сеньора Люхи порадовалась, что привела себя в порядок раньше обычного, а накануне хорошенько убрала в доме.
