— Это очень… великодушное предложение, — с трудом произнесла она, явно удивленная его словами. Она аккуратно сровняла листы в папке, похлопав их по краям. — Как вы узнали, что я не люблю заниматься ясновидением?
— Я не обладаю мистическими способностями, — ответил Уатт, — но все же достаточно наблюдателен, чтобы понять это по тону вашего голоса. Я слышу это каждый раз, когда вы говорите о своем даре. Если бы обстоятельства не вынудили вас к этому, сомневаюсь, что вы добровольно стали бы последней новинкой света. Вы не из тех, кто любит шумные сборища, так же как и я.
— Я действительно не люблю посещать балы и вечера, — согласилась Фаро. Она искоса посмотрела на него. — Но все же думаю, моего странного таланта недостаточно, чтобы поразить ваших друзей, и я вряд ли могу считать себя своей среди них. Простите меня за прямоту, если я спрошу вас, почему вы решили помочь мне?
— Потому что не согласен с вашей оценкой своих талантов. — Он протянул руки. — Я сделал свое предложение от чистого сердца.
— Я не хотела обидеть вас. — По ее тону он понял, что Фаро все еще не доверяет ему, но она согласно кивнула. — Я с радостью дам вам несколько рисунков, если это только не доставит вам неудобств. Я бы не хотела добавлять вам проблем.
— А что вы знаете о моих проблемах, мисс Берк?
— Ничего, правда. Просто у вас иногда такой вид, как у человека, которого мучают какие-то проблемы.
— Я не подозревал, что мои чувства так заметны. — Уатт пристально посмотрел ей в лицо, и уголки его рта поднялись кверху. — Знаете, бывают моменты, когда я могу так же легко читать ваши мысли.
Ее испуганный вид заставил его улыбнуться.
— Не стоит паниковать. Я не могу прочитать каждую конкретную мысль. Я могу их только угадывать.
— И что вы сейчас угадали?
Его улыбка увяла, и взгляд замер на ее губах. Фаро нервно облизнула их.
— Сейчас мне кажется, что ваши мысли нисколько не отличаются от моих.
— О чем же вы думаете? — еле слышно спросила она.
Он протянул к ней руку ладонью вверх.
— Вы узнаете, если возьмете меня за руку?
— Возможно. — Она посмотрела на его ладонь так, будто он предлагал ей змею.
— Можете не прикасаться ко мне, если не хотите.
Фаро покачала головой:
— Нет, отчего же.
Дрожащей рукой Фаро отложила карандаш. Она боялась прикоснуться к нему. Уатгу стало стыдно, но не настолько, чтобы остановить ее. Он никогда не испытывал такой ошеломляющей потребности ощутить женское прикосновение — просто взять ее за руку.
