Грозовые тучи скоплялись и скоплялись на горизонте, бросая зловещие тени на несчастную республику.
Уже были избраны военачальники, которые должны были нанести Карфагену смертельный удар: два искусных стратега, Гай Марий Цензорин и Марций Манлий Непот, готовились двинуться на Карфаген. Под их стягами шли закаленные в боях ветераны. Посольство от имени Совета Ста Четырех и суфетов отдало город и его население на милость римского сената, но там не знали, что значит пощадить униженного врага. Рим коварно обещал Карфагену сохранить республике ее права – свободу жителям, автономию управления, неприкосновенность территории, – но за это Карфаген должен был выдать триста заложников из знатнейших семей. В договоре таилась западня: в нем говорилось о Карфагене-территории, но не было включено имени самого города Карфагена, сердца республики. Заложников послали в Рим. Риму было отдано все оружие Карфагена. После Карфаген раскаялся в совершенной оплошности, но было уже поздно: он был беспомощен.
Теперь тревога возрастала с каждым часом. Население открыто волновалось. Люди забыли про свои обычные дела. Город гудел, как потревоженный улей, и временами рождались фантастические слухи о том, что римляне уже плывут, что они близко от Карфагена. Тогда начиналась паника.
Именно в эти дни Хирам и его спутники томились в своем убежище, изнывая от бездействия: Хирам ждал вестей от Фегора.
Томительно шли дни: один, другой, пятый, седьмой. Фегор не показывался, но никто и не трогал Хирама, -
значит, шпион держал слово, не выдавал тайны пребывания
Хирама.
Сам Хирам в это время быстро поправлялся. Казалось, что с каждым часом к нему возвращаются все новые и новые силы.
И вот на восьмой день шпион появился в убежище изгнанника.
С первого взгляда можно было заметить, что Фегор не находился в хорошем расположении духа. Его лицо было озабочено, лоб прорезали угрюмые складки. Он был задумчив и скуп на слова.
– Ты явился к нам вестником близкой бури? – спросил его Хирам.
– Да! – угрюмо ответил Фегор. – Сегодня прибыло римское посольство. Оно предъявляет ужасные условия.
– Какие? – с замиранием в сердце спросил Хирам, судорожно сжимая рукоятку меча.
– Рим требует, чтобы наш город был полностью разрушен.
– Карфаген? Разрушен? – не веря себе, промолвил побледневший Хирам. – А жители? – добавил он через секунду.
– Им представляется возможность переселиться в глубь страны. За восемьдесят стадий от моря они могут построить новый город.
