— Я читал, что женщины неутомимы, — прохрипел он. — И могут достигнуть за ночь тысячи одного оргазма.
— Не думаю… — Она с трудом перевела дыхание. — Не думаю, что смогу вынести хотя бы еще один, не говоря уже о девятистах девяноста девяти.
Его пальцы сжались на ее животе и одновременно скрючились в лоне.
— Поблизости есть родник, — буркнул он, — Мадрон-Уэлл. Это в миле или чуть дальше от церкви Мадрон.
— Да. — Меган подняла голову, лицо блестело от пота. — Я знаю его.
Но откуда ему известны подобные детали?
— Я хотел бы сходить туда с тобой.
Непослушное сердце снова ударилось в грудь, так что мягкие холмики тревожно затрепетали.
— А я хотела бы позаботиться о твоем удовлетворении. Его губы нервно дернулись, скривившись в горькой усмешке.
— Я уже говорил тебе, Меган. Евнухи отличаются от обычных мужчин.
Его пальцы подрагивали в ней, говоря, что он лжет. Он был мужчиной и, следовательно, мог найти облегчение. Если бы только доверился ей.
— Мне нужно… вернуться к себе, — пробормотала она. — Взять… — Как глупо краснеть из-за того, что ей потребовались нижнее белье и чулки, когда его пальцы все еще наполняют ее, а тело сотрясается от пережитого экстаза. — Взять плащ.
— По пути зайдем в твою комнату и возьмем все, что надо.
— Лучше ты тем временем прикажешь хозяину приготовить корзинку для пикника и положить туда обед.
— Ты не… передумала?
Он пробрался еще глубже, пальцы выпрямились, словно пытаясь пронзить ее насквозь.
— Нет, я просто голодна.
Он сменил направление движения и стал выходить из нее. Она застыла, мысленно следуя медленному отходу: один сустав, второй…
— Я вчера не ужинала.
Его пальцы блестели в неярком свете. Меган подняла глаза и встретила его взгляд. Легкая улыбка тронула его губы.
— Не хочу, чтобы ты голодала из-за меня.
— В таком случае предлагаю вам накормить меня, сэр.
— Я не знал, что на свете существуют женщины, подобные тебе.
— Я не знала, что на свете существуют мужчины, подобные тебе.
Он мгновенно помрачнел, замкнулся.
— В твоей христианской Библии упоминаются евнухи, Меган.
— Но не мужчины, готовые на все, чтобы женщине было хорошо с ними.
Мохаммед вскочил на ноги одним гибким движением. Он был уже готов к любовной схватке, но отступил и, наклонившись, поднял сброшенные накануне белый тюрбан и длинную рубаху. При каждом движении мускулы спины, ног и ягодиц перекатывались под кожей круглыми булыжниками. Небрежно бросив губку на бюро, он надел рубаху, вынул из верхнего ящика щетку с деревянной ручкой и провел по волосам. Пряди легли шелковистыми волнами.
