— И давно вы овдовели? — резко спросил он.
— Два года назад.
— И сколько мужчин с тех пор перебывало в вашей постели? Или у вас вошло в привычку навещать спальни чужих мужей еще до смерти вашего собственного? — допытывался он, внутренне сжимаясь от своей жестокости и все же стараясь доказать, что она шлюха, если не по профессии, то по призванию. Желая уничтожить связь, возникшую между ними ночью, из опасения, что она станет ожидать большего, чем он может дать. Жалкий евнух… которым он не хотел казаться.
— Мой муж — единственный мужчина, с кем я делила ложе, если не считать вас, разумеется, — сухо объяснила Меган. Лицо ее в обрамлении темных волос на фоне белой наволочки казалось пепельным. — Последние двадцать лет его жизни мы жили в разных спальнях.
Двадцать лет и два года!
Она жила в целомудрии более половины того срока, в течение которого он пребывал евнухом. Однако пришла к нему, к мужчине, который на самом деле не был мужчиной.
— Тот, кого вы просили дотронуться… это был ваш муж, — уверенно заключил он.
Неужели она представляла на его месте своего мужа?
— Да.
— Он был тем, кого вы любили.
— Верно. Я воображала, будто он отвечает на мою любовь, Но этого просто не могло быть, не так ли? Разве мужчина может любить женщину, если не уважает потребностей ее тела?
Она быстро сморгнула слезы. Значит, Меган тоже познала одиночество.
Воспоминания об их слиянии словно омыли его: жаркая бездна ее лона, шелковистая твердость бутона женственности, колкость волос на венерином холмике, впечатавшемся в его пах… Она поглотила его целиком и ни разу не осудила за неопытность или отсутствие яичек.
— Арабские женщины используют комки шерсти, пропитанные уксусом, — неожиданно выпалил он.
— Простите?
По его шее снова поползли красные полосы.
— Для предохранения, — коротко пояснил он.
— Понятно.
Напряжение снова сгустилось в воздухе.
Она в любую минуту может встать, одеться и уйти, так и не узнав, что значила для него эта ночь. Мохаммед отчаянно старался отвлечь ее.
— Меган — ваше настоящее имя?
Он почувствовал неуместность вопроса. Он требовал от Меган правды, не собираясь отвечать тем же.
— Да, — так же сухо ответила она. — Если соизволите оставить меня одну на несколько минут…
— Не надо, — выдавил он и ощутил, как она вздрогнула.
— Что именно?
«Не покидай меня!»
— Со мной не так-то легко.
Молчаливое согласие Меган было понятно любому человеку. Но он продолжал упорствовать, как упорствовал последние сорок лет.
