— Он стал таким с тех пор, как встретил ее, — сказал Сиам. — Постоянно говорит о свадьбе с ангелом. Хочет передать свое имя женщине. Д'Арси гордятся своей фамилией и кровью. Он желает, чтобы она надела кольцо его матери.
Люк начал прерывисто, возбужденно шептать. Его лицо прижалось к волосам Ариэль, словно, чтобы выжить, он нуждался в ее запахе.
— Это чинукское наречие, иногда он говорит по-испански, — грубо пробормотал Сиам, отвернувшись к окну, за которым расстилалась серая мгла.
— Chere mi mujer… querida…[3] — Слова летели в Ариэль быстро и жарко, его дыхание шевелило локоны вокруг лица. Люк говорил на нескольких языках, и его низкий голос околдовал Ариэль бросал в жар, хотя она не понимала слов.
— Переведите, пожалуйста, — спокойно по? просила Глэнис. — Он кажется таким взволнованным.
— Человек говорит иногда странные вещи на смертном ложе, — проворчал Сиам, обхватив огромными ручищами маленькую хрупкую чашку. А — Вам лучше не знать того, что он говорит.
— Я настаиваю, — коротко приказала Ариэль. — Он обращается ко мне, не так ли? — Она погладила его щеку, повернув голову. Люк прижался губами к желанной ладони. Поцелуй об» жег, Ариэль отдернула руку, спрятав ее под тяжелое покрывало.
— Любовные речи, — слетев с губ Сиама, два слова растворились в темноте. Потом, откашлявшись, он с мольбой взглянул на Глэнис. Она тихо улыбнулась, жестом предлагая продолжать.
Сиам вздохнул и залпом выпил чай.
— Она… — он прочистил горло и начал переводить. — У Ангела сладкие губы, губы девственницы, не знавшей мужчины… Под его рукой мягкое тело, упругая грудь, и он жаждет узнать его поближе… Ее лоно будет горячо, когда он даст ей своего малыша…
Горец переводил, а Люк поспешно продолжал низким голосом.
— Он хочет жениться на ней, потому что не имеет наследников. Он хочет, чтобы у нее было кольцо матери. Хочет оставить ей свою собственность. Потом… — Сиам наклонил голову, прислушиваясь к тихому отчаянному голосу Люка.
— Он хочет положить голову на вашу мягкую… э… грудь, хочет ощутить вкус… э… — Сиам бросил взгляд на Глэнис, которая с любопытством смотрела на него. Он покраснел под своей бородой. — Э… он хочет, чтобы она поцеловала его, дотронулась языком до сухих губ. Она пахнет цветами, жизнью. Ее кожа подобна шелку, совсем как детская. В ней играет кровь, он не может удерживать свою страсть.
— Господи! — тихо выдохнула в полумраке Глэнис.
— Он грезит о жене, — резко запротестовала Ариэль.
