Джинни закашлялась, но Эмилин, прикрыв нос и рот платочком, продолжала порхать вокруг нее.
– Боже мой, дорогая, какой ужасный кашель! Митч, мы должны сделать что-нибудь. Постельный режим! Куда мы ее поместим – в лиловую или розовую комнату? Я думаю, что лиловый цвет действует успокоительно, а розовый усложнит вопрос с ее жаром, как ты думаешь? Она и так красная, так что розовый цвет совсем не нужен!
– Что? – Митч бросил на тетку недоуменный взгляд. – Какой вопрос?
– От розовых стен кожа у нее будет казаться розовой, и как мы тогда узнаем, что у нее нет жара?
– Если бы она осталась, мы могли бы воспользоваться термометром, – встав, сказал он. – Но она не останется.
– Митч, ты не можешь выгнать больную женщину в такую грозу!
– Тетя Эмилин, она посторонний человек, я ничего о ней не знаю. Эта особа приехала из Флориды, и уж до города-то она сможет доехать. А там снимет номер в мотеле.
– Сейчас я уйду, извините. – Джинни попыталась встать, но колени, словно ватные, подогнулись. Она мягко села на диван.
– Вот видишь, – победоносно воскликнула Эмилин, – она не может уехать! Если ты не хочешь приютить ее, это сделаю я. Будет, конечно, тесно, но я исполню свой долг и не выгоню больного человека в такой ужасный день!
Митч с трудом подавил желание возвести глаза к небу и ограничился кивком.
– Значит, я оставляю ее на твое попечение.
– Я обо всем позабочусь, Митч, иди работай. Попроси Роситу помочь мне, хорошо?
– Она сейчас занимается мальчиком.
Эмилин широко раскрыла глаза.
– Мальчиком? Почему же ты не сказал мне? Как давно в этом доме не было слышно детского смеха! Где он?
– В кухне.
Да, он слишком долго не слышал детского смеха. И никогда не услышит.
Эмилин выбежала из комнаты.
Митч вздохнул и посмотрел на женщину: она сидела на диване, машинально потирая рукой грудь.
Джинни настороженно взглянула на него. Ярко-красные пятна на лице подчеркивали болезненную бледность.
– Через несколько минут я уйду, я не могу остаться здесь.
– Эмилин имеет право приглашать кого хочет. Я покажу спальню для вас и вашего сына. Или устроить его в другой комнате, чтобы он не заразился?
– За четыре дня он бы уже заразился, – возразила Джинни.
– Вы добирались сюда четыре дня?
Она кивнула.
– Были проблемы с машиной. – Она внимательно разглядывала Митча. Ни возрастом, ни ростом, ни цветом глаз и волос он не походил на студента, в которого она когда-то влюбилась.
– Вы проделали такой длинный путь из-за заметки в газете? – спросил он. Может, ей нужна помощь или деньги на обратный путь? Или она хочет разжалобить его? Крупные пожертвования всегда приводят к многочисленным просьбам организаций. Ими занимается Хелен, но, насколько ему известно, Джинни Морган оказалась первым физическим лицом, лично откликнувшимся на его пожертвование. Такие просители должны иметь дело с Хелен.
