— Вначале ты ощутишь некоторое неудобство, но потом тебе понравится, как понравилось все, что мы уже делали.
Я снова стал гладить ягодицы девушки, чтобы совсем успокоить ее, потом пальцем, как мог, раскрыл немного маленькое тугое отверстие. Затем я раздвинул ее ноги, занял между ними нужную позицию и, смочив член слюной, стал осторожно вдавливать его в дырочку-цветок.
Шея Фрэнсис сразу напряглась, она зарылась лицом в подушку и издала приглушенный стон. Я видел, как ее пальцы судорожно вцепились в покрывало на постели.
— Остановиться?
Фрэнсис замотала головой из стороны в сторону: «Нет!» Я нажал сильнее, но этого она уже выдержать не сумела и вскрикнула:
— Хватит! Ты сведешь меня с ума!
Я тут же вышел из нее, перевернул на спину и одним ударом снова вошел в нее, уже по обычному адресу. Только что предпринятая мною попытка, хоть и не завершилась успехом, но сильно возбудила девушку: ее алчно раскрытое влагалище даже сочилось от желания. Я довел ее до кипения настолько, что покрывало под ней намокло.
Фрэнсис запела в тот же миг, как я ввел в нее свой член:
— О! Как хорошо, как хорошо! О-о-о!
Ее стоны разносились по всей комнате, боюсь, что их было слышно и на лестничной площадке. Если так пойдет и дальше, эта девушка создаст мне здесь ужасную репутацию.
— О! Мартин! Дорогой!
Охватив сильными ногами мою талию, она кусала мои плечи, ногтями разрывала кожу на ягодицах и беспрерывно кричала:
— Еще! Еще! Еще!
Она вцепилась в меня всем, чем только могла, еще немного, и я бы задохнулся, но, слава богу, тело ее, наконец, содрогнулось в оргазме. Раздался последний крик:
— О! Мартин! Не уходи! Оставь его во мне!
Фрэнсис уронила на постель враз утратившие силу руки и ноги, только грудь и живот ее подрагивали в последних конвульсиях.
Я не вышел из нее, как она и просила. Более того — я еще раз довел ее до полного экстаза и оставил распростертой на постели в совершенной прострации.
Именно сейчас, когда я трахал ее, у меня созрел маленький и четкий план. Я подошел к столу, открыл ее сумочку и вынул из маленького отделения водительскую лицензию: Фрэнсис Ворфингтон, Парк-Лэйн, 7.
Ворфингтон? Парк-Лэйн?.. Бог мой, это его дочь! Мартин, Мартин, малыш, да ты, действительно, попал в самую десятку!
Я аккуратно положил лицензию на место, вернулся к кровати и лег рядом с Фрэнсис. Я ласкал и дразнил ее очень нежно, прямо-таки как заботливый старший братец.
— Дорогая, уже шесть часов, ты не боишься, что вернешься домой слишком поздно?
