Дейк тихо сказал:
– Это говорит человек, который утверждал, что его возмущает появление трудовых лагерей, что он считает этот закон варварством. Вы изменились, Брэнсон. Вы стали другим человеком… Я буду делать то, что считаю нужным, а вы – идите к дьяволу!
– Только прежде, Дейк, проанализируйте и собственные мотивы. Если вы всю жизнь хотели стать мучеником, то теперь у вас появилась прекрасная возможность.
– Это удар ниже пояса.
– Я, в общем-то, не виню вас, Дейк. Вы расстроены, а разочарование всегда тяжело переносить. Но вы мой друг. Я не хочу, чтобы вам было плохо. Дейк несколько секунд пристально смотрел на Брэнсона. Говорить больше было не о чем. Повернувшись на каблуках, Дейк вышел из офиса, с силой захлопнув за собой дверь.
На следующее утро в величественной церковной тишине строгих офисов газеты "Таймс" Дейк Лорин, медленно и испытывая неловкость, поднимался по служебной лестнице, переходя из кабинета управляющего редактора в кабинет заместителя издателя, и, вызывая интерес у множества юных девушек с лошадиными зубами и внешне безобидных молодых людей. Этот газетный мир был незнаком Дейку. Война и вызванная ей нехватка древесины привели к слиянию двух сохранившихся конкурирующих ежедневных газет и в самые тяжелые времена газета состояла из четырех маленьких листков размером в половину обычного листа, но зато в каждом номере неизменно печатались истории из индийской жизни.
Теперь газета вернулась к своим прежним внушительным размерам, да и печатали ее на коричневой зернистой бумаге, сделанной из водорослей и трав. Вы не услышите тут грохота печатных прессов и громких выкриков: "Эй, мальчик!" Здесь царит величественная тишина.
– Он вас примет, мистер Лорин, – объявила плоская, как доска, особа женского пола.
Дейк вошел в кабинет. Диорамы в оконных проемах изображали покрытые лесом холмы и голубые горные озера. Издатель оказался маленьким круглым человечком с женскими плечами и подбородком с ямочкой.
– Садитесь, мистер Лорин, – сказал он, держа визитную карточку Дейка двумя пальцами так, будто это было нечто невыносимо омерзительное. – Я вас вспомнил, мистер Лорин. Я получил ваше личное дело. Ваше имя, конечно же, сразу показалось мне знакомым. Ну, что, давайте почитаем, что здесь про вас написано. Военный корреспондент. Был ранен. В семьдесят третьем году, находясь в отпуске, женился. Жена погибла во время бомбардировки Буффало, когда было отражено нападение летчиков-самоубийц. По возвращении с фронта работал репортером в филадельфийской газете "Бюллетень". Показал себя прекрасным журналистом, печатая на страницах газеты отчеты о заключении Конвенции семьдесят пятого года, и вскоре стал политическим обозревателем. Во время расцвета своей карьеры сотрудничал одновременно с шестидесятью двумя газетами. Имел немалое влияние на читателей. Часто подвергался критике за излишнюю мечтательность. Выпустил два сборника статей, имевших определенный успех. Выступал в поддержку второй Организации Объединенных Наций, пока Индия не вышла из организации, чем положила конец ее существованию. Год назад неожиданно уволился из газеты. Предположительно, неофициально занимает какой-то пост в Государственном Департаменте.
