Шейн обнялась с братом. А Чэз тем временем старался не показать своего недовольства: ему так хотелось поскорее остаться с ней наедине и, быть может, получить еще немного ласки — и вдруг Бьюмонт захотел с ним поговорить! «Интересно, всегда ли она слушается Рейфа?» — спрашивал он себя.
— Никаких драк, — проходя мимо, прошептала Шейн на ухо Чэзу.
Но Рейф наверняка услышал ее, потому что пообещал:
— Мы будем вести себя хорошо, — и бросил колкий взгляд в сторону Чэза. — По крайней мере постараемся.
— Да, конечно. Кто-то из нас очень постарается, — охотно подтвердил тот. Они прошли в кабинет Рейфа.
— Просто удивительно, какую только информацию не получишь при большом желании! — начал Рейф.
Чэз сжал кулаки:
— Ты имеешь в виду размер кольца?
— Размер кольца, шляпы, обуви и так далее, — Рейф указал на толстую папку, лежащую на столе. — Все это записано здесь. Не хочешь взглянуть?
Чэз посчитал недостойным начинать ссору с Рейфом прямо с порога и только потому сдержался. А ведь он подошел так близко, что можно было его ударить… И все-таки Чэз взял себя в руки.
— Ты следил за мной, — уверенно констатировал он. — Здесь наверняка вся моя подноготная. Удивительно только, как твой сыщик сумел все разнюхать. Можно подумать, он спал со мной в одной кровати.
Шутка Чэза не произвела на Рейфа абсолютно никакого впечатления, его глаза оставались непроницаемо холодными.
— Кто знает, — ответил он. — Мне было все равно, как именно она добывает нужную мне информацию. Я ей хорошо платил — она хорошо делала свое дело. — Рейф подошел к мини-бару. — Хочешь что-нибудь выпить перед дорогой? Чэз пробормотал:
— Виски. И еще одно: я не спал с твоей сыщицей.
«И зачем я это сказал! — тут же подумал он. — Я не обязан ему ничего объяснять!»
— Мне известно, сколько женщин у тебя было после Шейн. И именно поэтому я и женил тебя на ней, мой друг.
— Ты не имел права! — воскликнул Чэз, отдаваясь нахлынувшей ярости.
Рейф согласно кивнул, сел за стол и протянул Чэзу стакан с виски. «Трус!» — презрительно сощурился тот, не сказав, однако, ни слова.
— Элла говорила мне то же самое. И не раз, хмыкнул Рейф.
«Черт побери! И почему я должен быть дружелюбным с этим человеком!» — подумал Чэз, в глухом гневе стискивая зубы.
— Ты не имел права вмешиваться в мою личную жизнь, — прорычал он, не в силах скрыть свою неприязнь.
— На твоем месте я чувствовал бы то же самое, заметил Рейф с раздражающим дружелюбием в голосе. — К тому же жена не одобряет моих действий, и в случае чего мне придется несладко.
