— Мистер Айронс!
— Миссис Эшли, — ответил молодой человек, мягко повернув ее ладонь кверху. Большим пальцем своей руки он сильно и нежно провел по Вериной ладони, а потом крепко сжал ее пальцы в своих.
Вера почувствовала, что задыхается в тесной и темной карете. Его простой жест поднял в душе миссис Эшли бурю воспоминаний. Она уже давно забыла, какая нежность и мощь таится в мужских объятиях. Вере не нужно было слов, чтобы понять, как хорошо им будет вместе, какое блаженство он сможет подарить ей. Холодность и неприступность молодой женщины таяли, как воск. Но последним усилием она заставила себя вырвать руку.
— Нет, мистер Айронс.
— Миссис Эшли?
Вера покачала головой и плотно сжала губы.
— Кажется, я огорчил Вас. Простите, я не хотел этого.
Вера не ответила. Она смотрела на свою ладонь, которая еще хранила тепло руки Айронса. Что с ней, как она могла?
— Мне просто показалось, что Вам плохо, ведь Вы ранены.
— Я ранен, миссис Эшли, но не очень серьезно. Вера не ответила и не решалась взглянуть в глаза своему спутнику.
В молчании пролетело несколько мгновений. Затем Айронс приоткрыл окошко на передней стенке кареты и попросил кучера остановиться, как только на дороге никого не будет.
— Скоро нам предстоит расстаться, сударыня, — сказал молодой человек, — и я хотел бы искренне поблагодарить Вас за гостеприимство. Вы полностью уплатили свой долг.
Айронс казался довольным и веселым, и Веру это рассердило. Она холодно поблагодарила.
— Смогу ли я увидеть Вас? — спросил молодой человек.
Вера молча устремила свой взор на Айронса. Как ей хотелось сказать этому красивому и благородному мужчине «да». Просто «да», и ничего больше. Ответить беззаботно, не задумываясь о будущем. Но Вера убеждала себя, что это совершенно невозможно, что ее порыв вызван усталостью и одиночеством, а жизнь настолько насыщена, что в ней нет места молодому англичанину. Нет, и не должно быть.
— Нет, — сказала Вера гораздо резче, чем намеревалась. — Я думаю, что нет.
Айронс вышел из кареты, взглянул на прощанье на молодую женщину, притихшую в пыльном полумраке, и велел кучеру трогать. Он закрыл дверцу, так и не произнеся ни единого слова.
Вера откинулась на спинку сиденья и прижала холодные ладони к горящим щекам.
— Господи, благодарю тебя за то, что он ушел, — произнесла она со вздохом облегчения.
