— Я уверен, что тот, кто создавал эту монету, стремился оставить зашифрованное послание для будущих поколений, стремился сказать, что никакого Великого Герцога Виллема никогда не существовало, а все истории, связанные с этим именем, были попросту сфабрикованы.
— Но какова цель этого великого обмана?
— Вот это, — мрачно сказал Люк, забирая монету и кладя ее обратно в карман, — я и собираюсь выяснить в Людене.
— Но я вас, видимо, забавляю, — добавил он слегка обиженно. — Вы ведь рассудительный человек и не можете не согласиться, что многое из того, что мы слышали о первых столетиях правления людей, звучит крайне маловероятно.
— И возможно, так же невероятно будут звучать через тысячу лет рассказы о нашей нынешней эпохе. Вы ведь понимаете, что я не оспариваю ваших выводов, — осторожно добавил Кнеф, — я только хочу сказать, что в наше время правда удивительнее вымысла.
— Да, — согласился Люк, положив подбородок на руку, — мы действительно живем в удивительные времена. — Он лукаво посмотрел на собеседника. — Взять хотя бы то, что рассказывают о Риджксленде. Мне доводилось слышать о должниках, которые забирают с собой в тюрьму жен и детей, чтобы не разлучать семью, но чтобы преданная дочь отправилась вслед за своим отцом в сумасшедший дом и все придворные Риджксленда последовали ее примеру? Это уже просто невероятно!
— Это невозможно… по крайней мере, это неправда, — ответил левеллер. — Наследная принцесса и ее дети действительно занимают дом на территории госпиталя, но они не общаются с пациентами. Нельзя сказать, чтобы королевский двор находился в сумасшедшем доме, хотя, если вы посетите приют в определенные дни, может показаться, что так оно есть. В действительности все значительно сложнее. Вы должны понять, — продолжал Кнеф, и Люк решил, что тот демонстрирует ему образчик своего педагогического стиля во всем великолепии, — что, хотя король сейчас только символ, а реальная власть в Риджксленде находится в руках парламента, номинально король Изайя все еще правит. Его иностранные доктора крайне опасаются, что кто-нибудь обвинит их в чрезмерном влиянии. В то же время они, к сожалению, слишком стремятся показать всему миру свое медицинское искусство. И поэтому они превратили лечение короля в долговременный эксперимент.
Люку показалось, что в последних словах Кнефа уже появилась какая-то тень эмоции.
— У вас есть какие-то возражения против их методов?
Кнеф кашлянул и подвинул шаткий стул поближе к столу.
