- А взял бы ты гитару и спел, - сказал Поленов Витьке.
Он подал вполне разумную идею; настроение было подходящим. Витька проорал "Шансон". Мы, как могли, подпевали. У меня нет ни голоса, ни слуха, но когда поют хорошую оралку, люблю подпеть, хотя догадываюсь, как это ужасно звучит со стороны. В общем, вышло как раз то, что надо - весело и в меру отвратительно. Витька сам уже изрядно фальшивил и забывал слова. Больше он ничего не пел - наверное, был не в настроении, и завязался треп про какую-то последнюю пьянку - Поленов стал вспоминать, как Витька пел там "Шансон" три раза подряд.
Потом все стали выползать на свежий воздух и разбредаться. Земля уже заметно шаталась под ногами. Было совсем темно.
- Заходи ко мне, - сказал Новгородцев на прощание. - Выпьем водочки, песни попоем.
- Хорошо, - согласился я. - А где ты стоишь?
- На костре у "Облома". Это там, за сценой, около ручейка, - он махнул рукой в том направлении.
6.
Витька предложил нам с Аленкой:
- Пойдемте к сцене. Концерт уже идет. Посмотрим, что там творится.
- Только надо взять что-нибудь с собой, - заметил я.
- Да, разумеется. Портвейн, наверное. Разольем его во фляжки.
Когда эта работа была в самом разгаре, невдалеке появился приближающийся свет фонарика.
- Прячь бутылку! - скомандовал Витька.
Сразу не сообразив, я поставил бутылку к шмотнику и встал так, чтобы загородить её ногой. Но вышедший к палатке Адам (на самом деле его звали Алексей) все равно заметил емкость.
- А что это вы тут пьете? - поинтересовался он.
- Надо было прятать бутылку в шмотник, - недовольно шепнул Витька.
Я не разделял его досады, поскольку не видел, почему бы мне не налить Адаму. Глядишь, и он чем-нибудь в ответ угостит. Я налил ему, а заодно и нам пришлось выпить за компанию.
- Интересно, что это за мерзость я принес? - поинтересовался я, перед тем как отхлебнуть. - А ничего. Портвейн как портвейн. Бормота как бормота. Бывает и хуже.
Витька, прежде чем выпить свою дозу, понюхал, поморщился и вздохнул.
- Ой, не могу я это пить без закуски, - сказал он. - У нас нечем закусить? Юрик, можно я тобой занюхаю?
Я не был в восторге - обычно занюхивают волосами какой-нибудь девушки, но сейчас ни одной поблизости не было. Витька набрал в грудь побольше воздуху, как будто собирался исполнить смертельный номер, помедлил секунду, а потом выхлебал все из кружки одним залпом и тут же сунул нос в мои волосы и сделал несколько вдохов.
- Ух, - сказал он, отдышавшись. - Теперь можно идти.
