И ехидно добавила:
– Она же у нас ученая!
«Очень остроумно!» – подумала я. Однако нетребовательный коллектив зашелся от хохота.
– Диссертацию! – задыхаясь, выговорил шеф. – Господи, зачем? Что, в продаже туалетной бумаги не хватает?
И тут во мне что-то лопнуло с противным коротким треском. Надо полагать, терпение. Плечи мои распрямились, руки сжались в кулаки, и я услышала со стороны свой голос, произносящий невероятные, невозможные, прекрасные слова.
– Слушай, жирная свинья, а ты знаешь, что такое диссертация?
Шеф поперхнулся.
– Ты мне? – не поверил он.
Я огляделась вокруг. Мне казалось, что я сплю. Но голос, похожий на мой, продолжал говорить. Я упивалась словами, восхитительными на вкус, как запретный плод.
– А что? Непонятно? Разве у нас тут две жирные свиньи? Хотя…
Я поджала губы и критически оглядела со стороны Зою, которая от неожиданности съежилась за барной стойкой.
– Конкуренция, конечно, сильная, – признала я. – Но не победная. Первое место за тобой. Или, чтобы никого не обидеть, могу предложить тебе титул жирного хряка. А жирная свинья останется для Зои.
И я любезно улыбнулась сразу им обоим.
Потрясение, очевидно, испытывала не только я. Аудитория безмолвствовала, словно воды в рот набрала. Я неторопливо прошлась по залу, как по тронному возвышению. Подошла к кассовой стойке, взяла в руки упаковку новой зубной щетки. Покрутила ее перед глазами и спросила Зою:
– Твое, что ли?
– Мое, – пискнула Зоя, не отводя от меня испуганных глаз.
Я забрала упаковку, дошла до мусорного контейнера, стоявшего за дверью и швырнула в него электрическую зубную щетку «Браун».
Зоя хрипло выдохнула воздух, скопившийся в легких.
– Не мельтеши! – предупредила я ее вполголоса. – Тебе же, дуре, добра желаю! Только кретины не знают, что золото лучше всего чистить замшей! Купи себе тряпочку и полируй до блеска!
Зоя не нашлась, что ответить. Я повернулась к Алене.
– А тебя хочу предупредить, – начала я. – По-дружески. Когда гуляешь с любовником, выбирай места подальше от моего дома. А то я могу о тебя споткнуться. И тебе будет больно.
Алена промолчала. Ее уши покрыла багровая краска.
– Ишь ты! – удивилась я. – Еще не разучилась краснеть! Надо же! Не ожидала!
Обвела взглядом коллектив, в котором проработала пять невыносимых лет и печально сказала:
– Господи, до чего же вы убогие!
Покачала головой, вышла из кафе и изо всех сил шарахнула дверью. Оставила позади свое безрадостное прошлое. Черт возьми, до чего это, оказывается, приятное ощущение!
