Обходя митинг стороной, я очень скоро наткнулся на вездесущего Эстеса.
- Ну, как "Девятка"? - спросил я его.
- Я потом туда поеду. Шеф велел про этих динозавров репортаж писать.
Рядом крутились телевизионщики - не Бричковский, а другие. Похоже, мне сегодня суждено было притягивать скандалы. Едва я очутился рядом, прямо на телекамеру из толпы выскочила пожилая тетка в дрянном, ещё годов семидесятых, пальто, накачанная злобой до красного каления, и, потрясая щупленьким кулачком, визгливо закричала в вежливо-издевательски подставленный под брызги её слюны микрофон старательно вдолбленные ей в голову заклинания об антинародном режиме, где рефреном пробивалось: "Вешать! Вешать! Вешать!" От неё агрессия передавалась соседям, те тоже начали кричать, вытягивая шеи к объективу.
Я обогнул телевизионщиков и пошел дальше. Сашка прошел со мной несколько шагов.
- Быдло! - пробормотал он, семеня рядом. - Всякий раз хочется плюнуть в харю этим старперам! Семьдесят лет страну трахали, и все им типа мало!
- Ну, эти - скорее жертвы обстоятельств, чем преступники.
- Еще один Достоевский выискался! - фыркнул Сашка. - Если эти жертвы, то кто же настоящие жертвы? Пусть не обманывают себя, что поступали по велению сердца. Прекрасно они понимали, что гадости делают. Ты куда?
- К Эльбину. Говорит, какое-то дело ко мне.
- А-а... У тебя есть ещё один шанс попасть в "Девятку".
- Нет. Теперь уже нет. Мне вечером жену надо встречать.
- Ну как знаешь. А я поеду.
- Смотри, выборы завтра не прозевай за своими сенсациями.
- Да уж как-нибудь... За кого голосовать будешь-то?
- Мы сами - люди не местные... - заныл я, подражая московским попрошайкам.
- А, ну да, совсем поглупеешь с этими социал-патриотами. Придется ещё репортаж писать. А мой шеф, знаешь, им типа симпатизирует. Бедная моя журналистская совесть!
Под вопли очередного оратора о том, что грядет судный день, и скоро все получат по заслугам, особенно те, кто мнят себя хозяевами мира, а на самом деле просто слуги сатаны, я устремился как к долгожданному прибежищу к подъезду Эльбина, и ещё не зайдя под крышу, принялся смахивать с волос снег, - и после холодной промозглости наконец-то оказалася в уютном тепле квартиры.
- Добрался, наконец! - засуетилась вокруг меня Марина, едва я переступил порог квартиры. - Борщ будешь? Еще не остыл, мы недавно пообедали, все тебя ждали.
- Спасибо, Маришка, я не голодный.
- Тогда иди, чаю выпей. Ой, какой ты мокрый! Что же ты, в снегопад без шапки? Хочешь полотенце - волосы вытереть?
