Впрочем, вскоре он «выключился», вернувшись мыслями к тому, сколько шансов у него имелось, чтобы добраться живым до истины. Если быть честным с собой и не надеяться на какое-то невероятное везение, то процентов пять, не больше. Ситуация – хуже худшего. Даже если Дубинин будет его поддерживать, а Слепцов тайно сочувствовать, этого слишком мало. «Черные» люди уже сжали кольцо, сквозь которое ему не пролезть. Невольно закрадывалось искушение остаться у Вероники недельки на две и, при необходимости коротая время в гардеробной (сюда запросто можно поставить кресло и маленький телевизор), спокойно пересидеть смертельную опасность. Ведь после того, как случится «это», он уже никому не будет интересен. Во всяком случае, настолько, чтобы его убивать. Погоны снимут? Да ну и пускай себе снимают на здоровье, давно пора. Зато живым останешься, жи-вым. А это – очень хороший результат в сложившихся обстоятельствах…
Роман уловил, что в спальне стало тише. Похоже, любовная схватка супругов закончилась. Ему стало любопытно увидеть того, кого он порой замещает. Он подкрался к двери и сквозь щель заглянул в спальню.
На постели, по-хозяйски разметав гениталии, поросшие седой шерстью, лежал слегка на боку толстый, старый, но еще крепкий дяденька. Вероника, голая и прекрасная, как нимфа, лежала рядом, расправляя кончиками пальцев густую поросль на его груди. Картинка была самая идиллическая и семейная.
– Какая ты красивая, – с гордостью говорил Михаил Петрович, поглаживая ее ладонью по крутому изгибу бедра. – Ни у кого такой нет.
– Ты тоже мужчина хоть куда, – нежно улыбнулась Вероника, целуя его в шею.
– Молодые, чай, получше…
– Да ну их, – равнодушно отмахнулась Вероника. – Все они одинаковые. Стрекозлы… А я люблю пожилых, солидных, умных, когда сразу видно, что это – настоящий мужчина.
– Умница, – поцеловал ее по-отечески в лоб Михаил Петрович. – Сходи, котик, вниз, принеси по– пить. Что-то, хе-хе, в горле пересохло.
– Тебе минералочки? Или чего покрепче?
– Да нет, давай пока минералки. Только похолодней.
– Конечно, милый, – пропела Вероника и, накинув халатик, побежала вниз, даже не глянув на гардероб, в котором парился незадачливый любовник.
«Мата Хари ты моя, – с досадой ругнулся Роман. – Я бы тоже попил холодненькой минералки».
Гадая, относится он к нелестной категории «стрекозлов» или все же нет, Роман от нечего делать наблюдал за Михаил Петровичем.
Тот времени даром не терял. Бодро поднявшись и натянув трусы и майку – все-таки понимал, что не Адонис и при нимфе-жене лучше старческими телесами не трясти, – он достал из пиджака мобильный и набрал номер, шевеля губами и что-то соображая.
