– Не надо, – попросила она, не открывая глаз. – Здесь очень жарко, мне будет плохо.
– Я и не собирался, просто ты лежишь так… сразу хочется тебя потрогать. Хочешь, я тебе массаж сделаю?
– Хочу.
Он долго мял ее, гладил, естественно, не забыв пустить в ход губы, но потом отстранился:
– Все, продолжение следует. Не устала?
– Нет, – Марина перевернулась на спину, подложив под голову руки. – Ты париться хочешь?
– Лежи, я потом. – Он вытянулся рядом, потеснив ее к стенке. – Что там тебе бабка толкала сегодня?
– Так… про жизнь, – уклонилась Марина, не желая обсуждать с ним то, о чем говорила с бабой Настей. – Рада, что внучек за ум взялся, водку жрать перестал, не орет, по дому помогает – ангел с крылышками!
Хохол фыркнул, шлепнул ее по заду:
– Не прикалывайся, котенок, ты бы видела, какой я был после первой ходки! Поселок на ушах стоял – Жека Хохол вернулся, пил почти месяц, пока снова в город не отвалил. Меня бабка коромыслом лупила, вот ей-богу!
– Да ладно? – не поверила она, но Женька подтвердил:
– Вот тебе крест! Прямо по спине молотила, с маху. Ты ж видела, как она с карабином во двор выкатилась, а уж коромысло-то ей вообще схватить!
Марина хохотала до слез, представляя, как маленькая, сухонькая баба Настя молотит огромного Хохла коромыслом.
– Бандюга ты, Женька, – сквозь выступившие слезы проговорила она, погладив его по щеке.
– Какой уродился, – засмеялся и он, вставая с полка.
Марина тоже поднялась, выходя из парной:
– Ты парься, я пока голову вымою.
Но Хохол задержал, прижав к себе:
– Поцелуй меня.
– Ты такой странный иногда, Женька, – улыбнулась она, вставая на цыпочки и дотягиваясь губами до его губ. – Вроде как стесняешься меня, вроде как первый день меня знаешь и боишься обидеть.
Хохол приподнял ее над полом, закрыл ее рот своим и так замер на мгновение.
Потом он с диким ревом хлестался в парилке веником, а Марина успела вымыться и потихоньку сбежать домой, чтобы все-таки не попасть ему под горячую руку. Упав поперек кровати в маленькой комнате, она раскинулась, сбросив полотенце, и попыталась хоть немного перевести дух после невыносимо жаркой бани. Через полчаса ввалился Хохол, распаренный и довольный, завалился рядом, шумно и тяжело дыша:
– О-о-о. Люблю это дело. Сейчас кваску бы…
– Я принесу. – Марина поднялась с кровати, накинула халат и вышла на веранду.
Бабки что-то не было, видимо, пошла к соседке; Коваль достала из холодильника трехлитровку с квасом, налила в большую железную кружку. Женька мигом опустошил ее, перевел дыхание и похлопал рукой по кровати рядом с собой:
