– Он, Марина Викторовна, так изменился в последнее время, даже не верится. Я ж помню, какой он к нам пришел, все зыркал исподлобья, а теперь улыбается, шутит.
– Влюбился! – засмеялась Коваль, забирая поднос и отправляясь в спальню.
Хохол лежал, закинув за голову руки, и смотрел телевизор. Марина опустила поднос с чашками на кровать и сама забралась с ногами, устраиваясь удобнее. Женька перевел на нее взгляд, отрываясь от экрана, улыбнулся:
– Знаешь, котенок, это уже почти семья – ты кофе мне приносишь, я в постели лежу, как барин.
– И еще у нас борщ на обед, прикинь? – засмеялась она, вытягивая ноги. – И давно уже семья у нас с тобой, если вдуматься. Мне кажется, если ты вдруг уйдешь, я не переживу.
– И не надейся! Только если меня завалят.
– Дурак! – заорала она, едва не пролив кофе. – Не смей говорить этого!
– Это наша с тобой жизнь, котенок, – спокойно ответил он, беря с подноса чашку. – Я говорю так о себе, потому что тебя закрыть успею, если вдруг.
– Ну, не надо, пожалуйста! – взмолилась Марина, глядя на него. – Я прошу тебя, не надо, я не могу слышать этого! Ты ведь все, что осталось у меня в жизни…
– Все, не плачь, я больше не буду, – пообещал Хохол, погладив ее по щеке. – Чего Колька-то звонил?
– Тренера нашел, – вытирая глаза, пробормотала Марина. – Позвоню, поговорю. Думаю, что придется соглашаться на все условия – выбора нет, нужно играть. Знаешь, я давно поняла, что городу команда не нужна – где их хваленый попечительский совет? Егор погиб – и все, никому ничего не надо, все любят только победителей, а проигравших добивают, как гладиаторов в Древнем Риме.
– А чего ты ждешь, собственно? – поинтересовался Женька, отхлебывая кофе. – Звони.
Коваль взяла телефон и листок с номером, набрала и долго ждала ответа. Наконец услышала низкий мужской голос с едва заметным акцентом:
– Младич.
– Доброе утро, господин Младич, – произнесла она. – Вас беспокоит сестра Дмитрия Викторовича, Марина.
– А-а! – протянул он. – Я, признаться, не ждал, что вы позвоните, милая барышня.
– Почему? – удивилась она.
– Если честно, не понимаю, зачем вам. Футбол – дело не женское, и я никак не могу взять в толк, зачем вы влезли в это.
– Я не стану переубеждать вас…
– Мирослав Йожефович, – помог он, поняв причину паузы.
– Так вот, Мирослав Йожефович, я не буду доказывать вам что-то. Мне важно совсем не это. Согласитесь ли вы помочь мне, вот что занимает меня сейчас.
– У меня есть ряд предложений, которые я рассматриваю, так почему вам я должен оказать предпочтение? – неприязненно спросил Младич.
