Я опешил:
– Откуда знаешь?
Он улыбнулся многозначительно:
– Пришла малява с воли. Люди знают!.. Так удалось раскопать?
– Да что там раскопаешь, – пришел в себя я. – Все может быть. Может, перепутали, решив, что тот, кого я подвозил, был ты. А может, меня перепутали с кем-то.
– А эти, опера-то, что?
– Опера ничего не говорят. Дела никто не возбуждал – жертв не было, ранений – тоже, потому все замяли. Типичный «висяк». Кто теперь его раскроет?
Олег понимающе кивнул головой.
– Ну что, прощаться будем? – спросил он.
– Да, пора, – ответил я.
– Я очень вас прошу связаться с Борисом Петровичем, – напомнил Олег, – и сделать это немедленно.
– Не волнуйся, я сделаю это сразу же, как выйду отсюда.
– Ладно, удачи! – сказал Олег. – Вызывайте конвоира.
Я нажал кнопку вызова. Минут через пять вошел конвоир, тот самый, который привел Олега. Он молча взял листок, расписался в приеме заключенного и вывел его в коридор. Сразу же они вновь о чем-то оживленно заговорили.
Я подошел к вешалке, надел пальто и двинулся к выходу. Выйдя из следственного изолятора, осмотрелся по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, сел в машину и тронулся с места. Проехав немного, остановился у телефона-автомата, достал листок с номером пейджера Бориса Петровича и послал ему сообщение, чтобы он немедленно перезвонил мне.
Звонок моего мобильного раздался буквально сразу же.
– Что случилось? – раздался голос в трубке.
– Мне необходимо с вами встретиться. Я только что был у Олега Николаевича…
– Насколько это срочно? – переспросил Борис Петрович.
– Очень срочно.
– Хорошо, давайте на старом месте. Сможете быть там через час?
– Буду.
Ровно через час я вышел к скверику у Большого театра. Огляделся по сторонам. Все было спокойно. Машина Бориса Петровича пока еще не подъехала. Я стал наблюдать за одной парой, о чем-то оживленно разговаривающей между собой. Неожиданно меня тронули за плечо. Я обернулся. Это был водитель Бориса Петровича, который незаметно подошел ко мне.
– Здравствуйте, – сказал он. – Вас ждут.
Я пошел за ним. Все та же «Волга» с двумя антеннами на крыше и тонированными стеклами стояла у обочины. Я заметил две небольшие синие лампочки, расположенные на крыше, вероятно, «маячки», которые говорили о том, что обладатель машины пользовался неограниченными возможностями.
Открыв переднюю дверцу, я сел в машину. Не оборачиваясь, как и в прошлый раз, сказал:
– Добрый вечер, Борис Петрович!
– Добрый вечер! – раздалось сзади. – Что случилось?
