Однако, даже не сказав конкретно, почему именно мне лично заниматься моей идеей не стоит, он дал ясный, как он считает, намек. Увы, ясным кажется только ему. Я слишком прагматичен, у меня отсутствует поэтическое воображение, чтобы я мог вот так уловить некие эфемерные связи и, связав их в некую сеть, получить реальную картину.
Единственное, что приходит в голову, — это совсем уж дикое… У меня всегда так, если нет понятного решения, мысль начинает хаотично метаться, как броуновская частица при быстром нагревании среды, перед глазами пляшут бредовые образы, картинки.
Он закончил многозначительными словами: «…чем это закончилось, знаете сами». Значит, ключ к пониманию спрятан здесь. Величие Рима, как все мы знаем, закончилось грандиозным его падением, что всем миром было воспринято как конец света. Рим выглядел вечным и несокрушимым, какой сейчас кажется наша цивилизация, но… пал страшно, необъяснимо. Среди руин драгоценного мрамора, привезенного на кораблях из дальних стран, выросла высокая трава, а затем и дикие деревья. Под их сенью невежественные пастухи пасли коз на Капитолийском холме, где совсем недавно принимались судьбоносные для всего мира решения.
В учебниках истории обычно сообщается об ордах варваров, что взяли и разрушили Рим. Так понятнее школьникам. Гораздо труднее объяснить, что мощь Рима была уничтожена изнутри странной и непонятной религией, христианством, которая казалась просвещенным римлянам абсолютно непонятной и неприемлемой. А эти христиане, называя Рим «вавилонской блудницей», не желали ничего иметь с ним общего, а себя называли сверхчеловеками…
А варвары, уничтожившие Рим, кстати о птичках, все были христианами.
Дальше я додумывать не стал, повеяло вдруг могильным холодом. Не может быть, чтобы все было так страшно. Мы ведь живем в том самом прекрасном Риме с его свободными отношениями!
Прошло с полгода в фирме, однажды меня в очередной раз вызвал Глеб Модестович, я пришел и встал навытяжку. Он устало махнул рукой.
— Перестаньте… Если и дальше так пойдете, скоро я буду перед вами тянуться.
— Что случилось? — спросил я встревоженно.
Он посмотрел мне в глаза и сказал медленно, наблюдая за моей реакцией:
— Вы получили повышение. Помимо роста жалованья, вас ждет допуск на уровень выше. Это значит, что работа станет сложнее, а задачи — масштабнее.
Я пытался справиться с рожей, что расплывается, как жидкое тесто на сковородке, но губы как будто кто тянет за уголки.
