– Я уверен, справедливость должна идти рука об руку с милосердием. Вы согласны? – обратился он к Лэру.
– Да, отец. Я прослежу, чтобы пленницу накормили.
Аббат вновь улыбнулся.
– А сейчас не хочу вас больше задерживать.
Есть еще один гость, который хочет переговорить с вами. Он ждет вас в часовне, – аббат указал на одну из дверей, ведущих из ризницы. Вторая дверь, видимо, вела в алтарь, как предположил де Фонтен.
Лэр прошел в часовню. Вначале он не заметил человека, стоящего на коленях у алтарной решетки. В часовне было темно, невзирая на колеблющееся пламя свечей. Днем здесь, наверное, тоже не намного светлее, решил Лэр, поскольку только два узких окна в каменных стенах высоко над алтарем пропускали свет в помещение. И тут он обратил внимание на фигуру у алтаря.
Такой знакомый силуэт… Человек встал с колен еще до того, как Лэр успел сказать хоть слово.
– Ты, конечно, удивлен, брат. Лэр был по-настоящему поражен.
– Как ты нашел меня? Тьери улыбнулся.
– Агнес, – просто ответил он. Даже в полумраке Тьери де Фонтен смог разглядеть следы пыток на лице брата. – Подойди и помолись со мной.
– О чем молиться, Тьери? Чтобы мессир, наш отец, простил тебя за захват Везелея? Он хотел, чтобы им владел я, и не раз говорил об этом. Даже на смертном одре.
– Я не отрицаю, – согласился Тьери.
– И ты отказал мне в титуле.
– Ты бы получил его. Со временем. Тебя же не интересовал Везелей до тех пор, пока наш дядя, этот негодяй д'Орфевре, не напомнил тебе о нем. Ты всегда испытывал большую симпатию к родственникам нашей матери. Ты, скорее, д'Орфевре, а не де Фонтен!
– Везелей – мой! – резко сказал Лэр. – И у меня было полное право потребовать его!
– Особенно, когда дядя пообещал тебе Гиен и деревню Бренеоль на границе с Везелеем. Все – к собственному благу. Если бы у тебя были Везелей и Гиен, то дядя наверняка добился бы успеха в тяжбе с бароном Гардинэ, моим тестем!
– Гардинэ – настоящая змея, он якшается с англичанами!
– И ты хочешь сказать, что твой дорогой дядя – нет?
– Только, если это в интересах короля.
– Кажется, король платит вам по заслугам…
– Ты пришел насмехаться надо мной, да, Тьери?
– Насмехаться! Я твой брат.
– О чем очень любишь напоминать.
– Во имя Бога, Лэр! Почему мы всегда начинаем спорить?
– И ты хочешь сказать, что виноват я? Ты первый обратился к адвокату.
– А что еще я мог сделать? Земли Гардинэ перейдут ко мне, как к мужу Оделины. Неужели ты думал, что я буду сидеть сложа руки и смотреть, как ты и твой дорогой дядя д'Орфевре вынюхиваете, где пахнет жареным?
