– Вот дьявол, это же просто смешно, – негромко прошептал он, – всего лишь женщина, а я... – Подглядывающий Том? Вуайерист? Нет, человек, готовый пойти на все, чтобы спасти свою семью от скандала и позора.
Твердо держа в голове свою цель, Гевин снова открыл глаза. Он не станет смотреть на ее грудь... и не будет думать, какими эти спелые плоды окажутся на вкус, когда он прикоснется к ним губами, если она, приглашая, проведет ими по его лицу. «Смотри ниже», – приказал он себе. Удивительно, но его глаза подчинились, на этот раз они остановились на соединении стройных бедер и аккуратном треугольнике темных волос, покрывающих лобок. Он представил, как Кира откроется для него, приглашая войти в нее, дразня его своей влажной вульвой... и в тоннеле вдруг стало жарче, чем в аду.
Через несколько мгновений Гевин заставил свой взгляд опуститься еще ниже, к самым ее стопам. Прекрасно. В стопах нет ничего сексуального, если не считать того, что они узкие и изящные, соединены со стройными лодыжками и очаровательно округлыми икрами, и о, эти ее полные бедра, ведущие к ее...
Нет. Он здесь ради Джеймса, чтобы узнать правду. Если бы Кира хоть чуть-чуть повернулась, Гевин смог бы в зеркале увидеть ее левый бок. Как только он увидит родимое пятно, описанное Венсом – или отсутствие его, – то сможет опустить на место пластинку и вернуться в свою комнату. Все очень просто.
К несчастью, определенная часть его тела никак не хотела согласиться с ним.
С отвращением встряхнув головой, Гевин пожелал, чтобы Кира как можно скорее повернулась и он смог прекратить эту пытку.
Увы, она не сделала ничего подобного. Взяв лоскут ткани, она намочила его в тазу и стала умывать лицо, а затем перешла к плечам, рукам, пальцам, протирая их неторопливыми движениями, так что Гевин невольно позавидовал этому лоскутку.
Прежде чем он успел отвернуться, Кира взяла в ладонь одну грудь, приподняла ее и поднесла к ней влажную ткань. Она мыла грудь очень тщательно, каждое ее движение было таким чувственным... Гевин готов был поклясться, что очень немногие дамы из света когда-либо смотрелись в зеркало, будучи совершенно обнаженными, и все же Кира, похоже, чувствовала себя в высшей степени уютно в своей наготе.
Она оставила одну грудь и проделала то же самое с другой, еще раз набрав свежей воды из таза. Словно околдованный, Гевин смотрел, как напрягаются и темнеют ее соски от прохладного утреннего воздуха. О нет, его сердце больше не выдержит...
