— Да, немалая работа проделана, — сказал он. — Никогда не слыхивал ни о чем подобном. Сколько их здесь было?
— На одного меньше, чем было у тебя в постели, когда ты вовсю развлекался и в ус себе не дул, чтобы мне помочь. Обри так и сел.
— Один человек смог сделать с тобой такое?
Тихо постанывая, Колин медленно расправлял затекшие члены. Кровообращение медленно восстанавливалось, и его руки и ноги стало неприятно покалывать.
— Ты почти угадал. Это была женщина.
Такая вероятность Обри и в голову не приходила.
— Ты имеешь в виду ту невзрачную девицу, худую, как швабра? — спросил он. Поймав суровый взгляд Колина, он пожал плечами:
— Это описание Молли, а не мое. Я и не думал запоминать ее историю.
— Она и не стоила того, — сказал Колин, — по крайней мере сначала. — Он сел и стал растирать запястья, потом щиколотки. В конечности возвращалась чувствительность, а вместе с ней появилась сильная боль и нестерпимое покалывание.
— Что ты имеешь в виду — почему не сначала? — спросил Обри, внимательно разглядывая чулки. — Это ее чулки?
— Конечно же, черт подери, не мои! — ворчливо заметил Колин. — Который час?
— А такой час, что тебе пора вставать и бежать изо всех сил, если ты собираешься попасть в Уэйборн-Парк. Он встал и помог подняться Колину.
— Что ты имеешь в виду — почему не сначала? — снова спросил он.
Колин копчиками пальцев сосредоточенно обследовал свой левый висок.
— Потом, — сказал он, держась за край кровати и пытаясь восстановить устойчивость.
Обри поднял три пальца прямо перед орлиным носом Колина.
— Сколько?
Колин оттолкнул его в сторону.
— Не сейчас. Приготовь мне одежду, пока я моюсь. Не думаю, что граф будет нас долго ждать. Поэтому не стоит опаздывать.
От смущения на лице Обри появилось комичное, нелепое выражение. Его темно-рыжие брови полезли вверх, избороздив лоб морщинами, зеленые глаза широко открылись, сохраняя при этом слегка отсутствующее выражение. И вместо того чтобы задать следующий вопрос, на который, как он понял, ответа все равно не будет, Обри философски пожал плечами. Он достал чемодан Колина и, положив его на кровать, стал доставать капитанскую одежду.
— У тебя на лице кровь, — сказал он. Колин отвлекся от умывания.
— Что?
Обри дотронулся до своего виска.
— Вот здесь, — сказал он. — Кровь.
— О-о! — Колин смочил салфетку и потер висок. — Ну как? Лучше?
— Да. Крови уже нет.
Это было лучшее, на что Колин мог надеяться. Он взял узенькое ручное зеркало и стал изучать рану. Его здорово ударило углом ящика. Было бы неплохо наложить пару швов.
