– Вижу, что не хотите.
Престон сел на край ванны, проверяя, не слишком ли горяча вода.
– Горячие ванны – хорошее средство при мышечных судорогах, хотя я знаю средство получше.
– И знать не хочу какое.
Он усмехнулся:
– Массаж – это было бы очень весело. Для нас обоих. Ей пришлось плотно сжать губы, чтобы не улыбнуться в ответ.
– Конечно, я благодарна вам за заботу о моем здоровье, но, полагаю, я могла…
– Вы бы занялись детьми и еще бог знает чем, прежде чем позаботиться о себе. И не смотрите на меня так. Я беспокоюсь не только о вашем самочувствии. Мы должны продолжать уроки. Работы много. Нельзя терять ни дня.
Вода доходила ей до талии. Сведенная судорогой нога начала прогреваться. Матильда со вздохом закрыла глаза и расслабилась, откинувшись на покатую стенку ванны.
– Спасибо. Кажется, полегчало.
Престон молчал. Мэтти старалась не думать, что он сидит так близко. Тепло разливалось по телу. Ее охватила дремота. Наверное, из-за пара.
Престон закрыл кран и встал.
– Вам придется посидеть в воде не меньше часа. Не двигайтесь. Я скоро вернусь.
Матильда попыталась сесть прямо. Оказалось, это нелегко – мешала намокшая одежда.
– Не думаю, что смогу отсюда выбраться, даже если очень захочу.
Престон вернулся с бутылкой коньяка и бокалом. Плеснув до половины бокала, он подал его Матильде.
– Я не пью крепкие напитки, ни разу даже не пробовала.
Слишком уж ее отец любил бренди!
– Такая маленькая порция не повредит. Напротив, поможет вам расслабиться.
Престон поставил бутылку на пол и помог ей ухватить стакан покрепче. Матильда сделала маленький глоток. Ее передернуло. Она хотела вернуть стакан Престону, но он заставил ее выпить еще.
– Представьте, что это лекарство.
Она зажала нос и выпила коньяк одним глотком. Горло обожгло так, что ей пришлось хватать ртом воздух. Затем она почувствовала, как еще одна волна тепла идет по ее телу, – на сей раз изнутри.
– В конце концов, не так уж и плохо.
– Надо думать. Ведь это «Наполеон» сорокалетней выдержки. Чудеснейший коньяк в мире. А вы пьете его, как портовый грузчик, у которого пересохло в глотке.
Престон дал ей свой носовой платок. Она вытерла слезы.
– Какая же тогда дрянь плохой коньяк!
– Наверное, чашка чаю была бы более кстати. Я распоряжусь.
Матильда расстегнула две верхние пуговицы на воротнике платья.
– Позовите Эдит. Пусть поможет мне выбраться из мокрой одежды.
Престон вышел. Она лежала, расслабившись. Покалывающее тепло добралось уже до кончиков пальцев.
