– Его слова, мистер Ролинс, ничего не значат, – решительно возразила Эбби. – Этот подросток отныне находится на попечении штата. Вы не связаны с ним ни родством, ни каким-либо иным законным образом и не имеете права удерживать его здесь.
– Нет, он связан с мальчиком, – неожиданно вмешалась Дебора.
Она тоже выступила вперед и вошла в воду. Но направились она не к Лейни. Она поспешно вытерла кулаком красные от слез глаза и положила обе руки на костлявые плечи Колли.
– Дебора, назад! – скомандовал Джон Торн, но она не обратила на него ни малейшего внимания.
Колли ничего не понимал, но не сделал попытки вырваться.
Только сейчас Лейни увидела, как он вырос за последнее время. Он был уже выше ее матери, значительно выше. Дебора смотрела на его шелковистые черные волосы, скуластое лицо, упрямо сжатые губы, в его темные глаза…
– Я смотрю на тебя, – проговорила Дебора, – и ты кажешься мне призраком.
– Он еще ничего не знает, – предупреждающе сказал Альберт.
– Но вы расскажете ему.
– Да, только когда все уйдут и мы с ним останемся вдвоем. Чарли был прав. Настал момент истины.
Дебора провела ладонью по волосам Колли.
– Тогда верните мне дочь, и мы уедем домой. – Взгляд ее встретился со взглядом главы департамента социальной политики. – Эбби, вы, наверное, поедете с нами?
– Я не могу оставить мальчика с…
– Можете. Завтра, когда я успокоюсь и все как следует обдумаю, я приду к вам в департамент и объясню почему.
Она произнесла эти слова таким непреклонным тоном, что Эбби смутилась. Поколебавшись, она отошла от Торна и зашагала к машинам. Джон взял дочь за руку и повел прочь. Лейни видела, что отец сердится. Когда он уселся за руль джипа, она взглянула в ту сторону, куда он смотрел, не отрываясь. Он наблюдал за Колли.
Какая же тайна окружает мальчика, который когда-то вытащил ее из омута?
Ему исполнилось шестнадцать лет. Он достиг роста в пять футов одиннадцать дюймов и продолжает расти. И лицо его стало другим. Взрослым. Когда произошла эта перемена? У него узкая кость, поэтому он не мог нарастить заметную мускулатуру, и все-таки благодаря тяжелому физическому труду в поле на его руках и груди обозначились бицепсы.
Что же так ненавистно в нем Джону Торну? Его ярко проявившаяся мужественность или же его привычка дичиться людей? Неряшливый вид? Независимый характер?
– Идем, – приказал мальчику Дьявол, и тогда Колли забрался в кузов грузовика.
Старик отъехал первым. Джип Торна следовал за его машиной. Джон напряженно молчал, и его молчание Лейни ощущала как густую, вязкую массу, наполнившую салон автомобиля.
