— Каким Чарли?
— Ах, даже так. Кто еще из мужчин с вами плывет?
— Один приятель Джереми. Гарэт Ллевелин.
Ксандр поднял глаза.
— Кажется, он приятный малый.
— Если кому-то приятны валлийские гориллы, — сказала я.
Ксандр засмеялся.
— Говорят, феноменально преуспевающий мужчина, и по части женщин тоже.
— О, он убежден, что владеет ключами от всех поясов невинности, — ответила я, — но я сменила замок на моем. Кстати, я ему не особенно нравлюсь. Он засек меня, когда я обменивалась любезностями с Джереми, и догадался, что тут что-то нечисто.
— На твоем месте я бы перетянул его на свою сторону, — заметил Ксандр. — Как противник он довольно грозен.
Мы приступили ко второму. Официанты продолжали перебивать нас, выясняя, хочу ли я, чтобы камбалу подали без костей, предлагая овощи и салаты, еще вина, еще пряностей и соуса «Тартар».
— Все в порядке, сэр? — спросил, крутившийся возле нас старший официант.
— Будет в порядке, если вы оставите нас в покое, — взорвался Ксандр.
— Есть одна проблема, — проговорила я, защипывая складочки на скатерти. — Ты не мог бы одолжить мне двести фунтов?
— Для чего? — спросил Ксандр.
— Мне нужно купить кое-что из одежды в поездку.
— У тебя и так больше, чем достаточно. Ты могла бы одеть всю труппу Ковент Гардена.
— Всего-то двести фунтов. Обещаю тебе, как только завоюю Джереми, не попрошу больше ни пенса.
— Дорогая, кажется ты не понимаешь, что в данный момент дела идут из рук вон плохо. Существует одно маленькое обстоятельство, называемое инфляцией, о котором, кажется, ни ты, ни Памела не имеете никакого понятия. Мы все должны сейчас трубить во все трубы. Мой дражайший тесть вступил сегодня на тропу войны. Брюзжит по поводу моих расходов. В этом году положение со счетами просто катастрофическое.
— У всей компании или только у «Сифорд-Бреннан»?
— У «Сифорд-Бреннан» в частности. Совершенно очевидно, что-то происходит. Директора рыщут по ночам в поисках разорванных записей, пытаясь их восстановить. Идя по коридору, подвергаешься воздействию партийно-политического обращения по радио от имени главной бухгалтерии. Судя по жизнерадостным недавним выступлениям по телевизору профсоюзных деятелей, и Глазго, и Ковентри на грани забастовки.
— Все наладится, — успокаивающе сказала я.
— Чертовски хочется верить, — ответил Ксандр. — Я так задолжал компании, что лучше бы им повысить мне зарплату, чтобы я смог расплатиться. Слава Богу, что хоть Массингэм на моей стороне.
Хью Массингэм — директор-распорядитель «Сифорд-Бреннана». Красивый северянин лет около пятидесяти, большой любитель спиртного и ценитель юмора, которого Ксандру не занимать. Они часто кутили вместе и злословили по адресу Рики Сифорда. Хью Массингэм с большой симпатией относился и ко мне. Когда шесть лет назад умер мой отец, он окружил меня заботой, которая в конечном счете кончилась постелью. Роман заглох, но мы остались друзьями, периодически проводя вместе ночи.
