— Не то, что я, — беззлобно заметила Гасси. — Давайте быстро все вымоем.
— Ни в коем случае, — твердо заявила я.
Не хватало еще, чтобы она обнаружила на кухне фирменные пакеты «Луиджи».
— Ну, ладно, если ты настаиваешь. Могу я воспользоваться туалетом?
Джереми и я вернулись в гостиную.
— Вот твои книги, — сказала я, показывая на книги, стоящие на одной из книжных полок. Я заблаговременно сняла с них суперобложки и придала им слегка зачитанный вид.
Он секунду смотрел на меня.
— Знаешь, ты совершенно непредсказуемая.
— Разве?
— Да. Увидев тебя впервые на прошлой неделе, я подумал, что ты из тех ослепительных красавиц, которые не способны ни на что, кроме как неотразимо выглядеть. А теперь я вижу, что ты умеешь создавать уют, божественно готовишь и, кажется, разбираешься в литературе лучше, чем любая из женщин, которых я когда-либо встречал.
— Стараюсь, — ответила я. — У тебя есть сигареты?
— Конечно.
Он дал мне закурить.
— Гасси настойчиво хочет свести меня с этим Гарэтом.
— Гасси — романтик. Ей хочется, чтобы все вокруг нее были так же счастливы, как она сама. Уверен, что он тебе понравится. Он нравится женщинам.
— Я разборчивая, — осторожно заявила я. — Предпочитаю выбирать сама.
Мы впервые по-настоящему взглянули друг на друга, медленно, изучающе, не отводя взгляда.
— Довольно, — произнес он мягко. — С минуты на минуту войдет Гасси.
Горячая июньская ночь была звездной. В приподнятом настроении мы ехали по Лондону и открытой машине, громко запустив радио. Поскольку машина была двухместной, я настояла на том, чтобы сидеть с багажной части справа, что давало мне возможность встречаться с Джереми взглядом в зеркале. На поворотах я позволяла себе слегка касаться его плеча.
Неожиданно я почувствовала угрызение совести. Наверное, пытаться оторвать его от Гасси было уж слишком. Но тут я увидела, как Гасси кладет свою руку ему на бедро жестом не столько сексуальным, сколько свидетельствующим о дружеской близости. Меня пронзила ревность. Угрызений совести как не бывало. Всякая девушка, позволившая себе так растолстеть, как Гасси, заслуживала того, чтобы лишиться такого парня, как Джереми.
Вылезая из машины, я постаралась предельно откровенно продемонстрировать свои ноги.
Дом Гарэта Ллевелина выделялся на фоне высоких белых элегантных домов Кенсингтона. Он был фиолетовый, с ярко-красной дверью.
«Любим показуху», — подумала я.
Дверь неожиданно открыла девушка с длинными рыжими волосами, глазами, как сливы, и бесконечно длинными ногами.
