— Поезжай назад, Фрэнк. Если она вернется, ты ей понадобишься.
— Я не смогу ничего для нее сделать. У нас все решает отец.
— И даже за Строуна?
Фрэнк Моуэтт удивленно поглядел на него:
— A ты сомневался? Если так, то ты совсем ни знаешь Мака Моуэтта. Где бы он ни был, он всегда все решает сам.
— Я выехал сегодня из дому, чтобы найти ее, Фрэнк. И может быть, наши дороги пересекутся.
— Они убьют тебя так же, как убили твоего брата.
— Если им это удастся, я обещаю тебе, Фрэнк, что у моих ног ты похоронишь пару псов из их шайки. Не суди обо мне по тому, что случилось с Клайвом. Он был более доверчив, чем я. И немного хуже обращался с оружием.
— Строун говорил, что в этом смысле ты мастер.
— Я этим не хвастаюсь. Просто делаю то, что нужно сделать тогда, когда для этого приходит время. Не более того. Я найду ее, Фрэнк.
— Ты ее любишь?
— Я еще не знаю. И она, похоже, тоже. На этот вопрос не так-то легко ответить.
Фрэнк кивнул.
— Кроме любви ведь есть еще сочувствие, симпатия, дружба. И все это не менее важно, — продолжал Чантри.
— Согласен, — ответил Фрэнк.
— Фрэнк?
Он повернулся и посмотрел на Чантри.
— Ты не мог бы сказать им кое-что? Не думаю, что здесь есть сокровища. Здесь нет того, что им нужно. Они ведь не понимают ничего, кроме золота, клада, сокровищ и тому подобного.
— Так ты думаешь, что нет никакого зарытого клада?
— Зачем, черт возьми, Клайву его зарывать? Если бы это было сокровище и если бы он был человеком, который ценит такие вещи, он просто не стал бы зарывать его. Он уехал бы с ним туда, где можно это потратить.
— А если у него просто не было для этого времени?
— Подумай-ка сам! У него хватило времени на то, чтобы построить этот дом, и, поверь мне, это совсем не простое дело, если работаешь в одиночку. Ты ведь и сам умеешь обращаться с топором. У него, должно быть, было и время, и терпение.
— А что же это может быть, если не золото?
— Я уже говорил. Мы, Чантри, испытываем страсть к истории. К знаниям. Я думаю, здесь был оставлен какой-то фрагмент из белых пятен истории, ключ к разгадке одной из ее тайн.
— И ты не знаешь, что это такое?
— Нет, не знаю. Но я знаю свою семью. Иногда у нас водились деньги, но мы не придавали им особого значения.
Фрэнк неожиданно хихикнул:
— Хорошенькое дело для отца и всех остальных! — Он покачал головой. — Они никогда этому не поверят.
— А ты?
Фрэнк колебался.
— Ну, не знаю, может быть. — Он выглядел смущенным. — У меня ведь нет никакого образования. Самое большее — два класса школы да несколько прочитанных газет. И еще я прочитал целую книгу, хотя своих у меня никогда и не водилось.
