Из этого движения Шамиль приобрел, что из числа кабардинцев Магомет Анзоров, Магомет Куднистов с несколькими авторитетными узденями и из Тагаурских алдар Дударов ушли в Чечню, где с большою пользою служили Шамилю в звании наибов.
Так кончилось нашествие Шамиля на Кабарду и стремление некоторых кабардинских и тагаурских почетных людей, желавших доброго, но по разногласию влиятельных людей невозможного дела соединения Дагестана с Закубанью.[13]
На другой день после ухода Шамиля из Кабарды прибыл во Владикавказ князь Воронцов, который к общему удивлению и сверх всякого ожидания горцев и русских ни одного из приставших к Шамилю кабардинцев и тагаурцев не наказал, а многих, не принявших сторону Шамиля, наградил, чем совершенно успокоил и убедил горцев в готовности своей искать случая награждать, а не наказывать. Такой системой князь Воронцов управлял и, командуя войсками, положил верную основу к скорому покорению Кавказа, За что в городе Тифлисе поставлен ему достойный памятник.
Хотя и после него бывший главнокомандующий и наместник князь Барятинский поддерживал систему управления Воронцова, но, несмотря на счастливые его походы против горцев и взятие Шамиля в плен, он не может быть сравнен с князем Воронцовым.
Во время бытности Шамиля в Кабарде, я, как выше сказано, был в городе Варшаве, где, сдав вверенную мне команду, собирался возвращаться на Кавказ.
В один день, чуть свет вошел ко мне начальник иррегулярной бригады генерал-майор князь Бебутов, и, застав меня в постели, сказал: «В городе Кракове полное восстание и все поляки Царства Польского с ними заодно в заговоре и потому мне приказано сегодня же выступить в Краков со всею моею храброй бригадою. Надеюсь, что и храбрый ротмистр Муссабек сделает мне удовольствие и пожелает принять начальство над конно-горским дивизионом и отправится с нами». С большим удовольствием я согласился на предложение князя Бебутова и в тот же день выступил с дивизионом в поход.
Приближаясь к городу Кракову, мы встретили городских депутатов, которые на вопрос Бебутова, что делается в городе, ответили, что мятежники, узнав о приближении русских войск, чуть свет оставили город и отправились к прусской границе.
Князь Бебутов отправил делегатов этих к генералу Пенютину, следовавшему за нами со своей дивизией, а сам, подъехав с бригадой к воротам города, ожидал приказания генерала Пенютина. В скором времени вернулись и депутаты, с которыми бригада наша вошла в Краков, где жители встретили нас с поддельной радостью.
