Отчего я тщусь донести невозможность сосуществования мудрости и интересов: причина наблюдаемой нами депопуляции мудрецов лежит именно в данной плоскости, где ординаты номинированы в т.уе., а абсциссы в годах - единицах, для мудреца объективно несуществующих. И новорожденные мудрецы, в данный момент пачкающие подгузники, делают это под аккомпанемент разговоров родителей об их, подгузников, стоимости - текущей и завтрашней; что подписывает оси в тот период, когда будущий мудрец ничем не защищен от навязываемого синтаксиса, обозначающего пределом - писание, а высшей добродетелью - наиболее полное его пресуществление. Само по себе это не так уж и плохо; плоха тотальность этого знакового поля, - вот и обещанное выше топтанье на грудной клетке вопроса о формулировке. Иными, словами, с праздником светлой Пасхи, дорогие товарищи. Или че там у вас - Пурим, Навруз? Да наплевать, собссно - и то, и другое и третье мазано одним маслом - слитым из голов празднующих.
Ну, вот и определение мудреца - пусть оно и было только поводом к паре паралогических операций: мудрец - это такой здоровый умный чувачила, которому все понятно и все похуй; и первое из условий, пожалуй, лишь достаточное. Тут бы и эдак афористично закончить; однако на языке вертится уточнение, никому, собственно, не нужное - кому не надо, давно уже не читает эту "заумь", а кому надо - давно все понял. Ему не просто похуй, а похуй даже на то, похуй ему или нет - и это с ним уже давно.
Еще недавно политическая "элита" нашей страны носилась с воплями о необходимости скорейшего приискания национальной идеи. Вернее, Идеи, соотносимой с известным трехчленом Победоносцева. Между тем на самом видном месте - в трамвае, в очереди, в пивнушке эта самая идея носится в воздухе, и за ее формулировку буфетчицы ругают посетителей, озаряемых случайным инсайтом.
Возьмусь озвучить ее, благо это крайне несложно: "А похуй!"
Характерно, что на формулировку сию мгновенно крысятся обыватели (в Набоковском прочтении термина) - как "простые", так и "образованные", это со всей определенностью показали проведенные мною полевые изыскания. Образованных оставим в покое сразу - будучи глубокими и беспримесными обывателями в подавляющем большинстве (ибо кто, кроме обывателя, согласится "получать высшее образование" - разве что умный, коих, как известно, полдециля на популяцию, много -целый), они лишь иногда, будучи поставлены в поистине безвыходное положение, вспоминают то, чем их набивали пять веселых лет. Для соотнесения себя, и, более того, модели собственного социума со сколько-нибудь выходящей за рамки вдолбленного концепцией они потеряны навсегда; да и не в осмыслении сущего заключается их социальная роль, посему плюнем, разотрем и забудем.
