Примерно через полгода после их последнего свидания Андрей встретил Машу в областной больнице. Им нужно было идти в одну сторону, и десятиминутный вакуум они заполнили обычной болтовнёй. «У вас какой цикл?» «Что, пропедевтика у вас проходит в третьей больнице?» «А у нас тут, в областной» «Говоришь, Квартовкина – вредная? А по-моему, отличная тётка». «Что, не выспался на дежурстве, и не успел пообедать? Да… лучше переесть, чем недоспать…»
Оценивая расстояние до трамвайной остановки, Андрей прикидывал, о чём ещё поговорить. Там, в трамвае, будет полно однокурсников, которые разбавят их с Машей унылый тандем. Неожиданно остановившись возле красной «ВАЗ 2108», она сказала немного виновато:
– Вот… Я поехала… Что, подвезти тебя…
– Давай, – равнодушно ответил он, с удивлением отметив, что ревнует её и завидует тому, кто подарил ей эту машину.
– Мишу раскрутила на тачку, – сказала она, словно прочитав его мысли.
И пояснила с лукавым простодушием:
– Ведь надо как-то прорываться в реальный мир материального благополучия.
Он молчал, тогда она добавила, посигналив охраннику на выезде, чтобы тот открыл ворота:
– Жизнь – борьба. Чьи это слова? Чёрт, забыла.
– Хочешь об этом поговорить? – вдруг вырвалось у него.
– Ну, допустим. Ты же молчишь.
– Ты одним оружием прорываешься, я – другим. Мы с тобой не братья по оружию, – сказал он раздражённо.
Долгое время они ехали молча. Когда проезжали под железнодорожным мостом, Маша тихо проговорила:
– Думала, это у меня одной. Тебе тоже трудно со мной говорить?
– Не понимаю, о чём ты.
– Ты всё прекрасно понимаешь.
– Прости, я не расслышал, там над нами поезд громыхал.
– Да ничего, я так… Проехали.
Пока он додумывал, силясь понять, что же она сказала, уже подъехали к его дому. Андрей мысленно ругал себя за то, что с какого-то недоброго часа стал откладывать встречи с Машей, и вот теперь, когда он с особой остротой ощутил влечение к ней, шансов отвоевать её обратно удручающе мало. Такая вот статистическая загогулина.
Он посмотрел на неё и тяжело вздохнул. Кажется, она поняла его состояние.
– Знаешь… – вымолвил он с усилием, и тут же осёкся. – Не понимаю, что такое. Мне очень трудно говорить.
– Неужели? Что-то новенькое, расскажи мне о своих ощущениях.
Её ироничный тон задел его. Сказав, что рад за неё, он взялся за ручку, собираясь выйти, но она его остановила.
– Подожди.
– Что… – усмехнулся он, находясь во власти каких-то противоречивых чувств.
– Не понимаю, ты действительно не слышал то, что я тебе сказала, когда мы проезжали под мостом?
