Она знала, что последовать за ней Райф не сможет. Арк относился к умению кланников читать следы с откровенным презрением. "Кланники видят только то, что есть, и не видят того, что было. Они, словно дети, смотрят только себе под ноги. Разве орел в полете и белка, перепрыгивающая с дерева на дерево, оставляют за собой следы? Да, оставляют, но такие, что доступны только слуху, обонянию и вкусу. Кланники пользуются только одним чувством, а суллы - всеми пятью".
Аш, придавленная внезапной усталостью, замедлила шаг. Мысль о том, что Райф не сможет найти ее след, разрывала ей сердце. Он так долго защищал ее, он нес ее на руках, когда она не могла больше идти. Но для суллов вся его сила и решимость не значили ровно ничего. Они провели его, как ребенка... и позаботились, чтобы он никогда ее не нашел.
Глубоко дыша, она старалась перебороть обиду. Если бы только она, просыпаясь поутру, перестала искать его глазами - все бы легче.
Заметив, что она отстает, Арк тоже сбавил шаг. Этот Землепроходец замечает все - надо ей помнить об этом и следить за собой.
- Далеко ли еще до привала?
Внутри горы было темно, но молочно-бледные доспехи, которые Арк носил под росомашьим плащом, излучали свет, словно прежде впитали в себя сияние луны. Аш рассмотрела эти доспехи вблизи, пока Арк мылся в согретой камнями воде. Они были теплыми на ощупь, и в каждой их чешуйке мерцало огненное кольцо. Аш догадывалась, что это костяные пластины, отпиленные в поперечном сечении. Очень тонкие, они казались ломкими на вид, но Аш, зажав одну из них в пальцах, убедилась, что эта кость прочна, как сталь.
Арк обернулся к ней, и его костяная чешуя заколебалась, как шелк. Свет от факела, который нес впереди Маль Несогласный, почти не затрагивал его лица, но глаза были видны хорошо, и в них что-то таилось.
- Этой ночью мы будем долго идти.
Который же теперь час? Чтобы определить это, Аш могла полагаться только на свое ощущение времени, но гора глушила и время, и свет. Узкие ходы змеились сквозь толщу камня, сквозь гранит и блестящие рудные жилы, мимо стоячих водоемов и пещер, где мелкие существа с глазами навыкате разбегались, завидев факел. Эти ходы вели вниз, только вниз. Порой приходилось поворачивать назад в поисках коридора, где могли бы пройти лошади. Часто Несогласный переводил коней по каменным мостам и извилистым лестницам. Эхо преследовало их, как тени. Звуки никогда не покидали гору они кружили, отскакивая от стены к стене, и становились все тише и глубже, и дробились на составные части. Однажды Аш, остановясь и прислушиваясь, услышала странно искаженный собственный голос, совершенно ясно сказавший: "Съем-ка я сухарик". Эти слова она произнесла полдня назад, когда они остановились перекусить.
