Тавалиск, священнодействуя, как хирург, отделил серебряным ножичком солидный ломоть сыра. Когда нож взрезал корку, запах стал еще пронзительнее - от него мутилось в голове. В такие минуты архиепископ был как никогда близок к религиозному экстазу.
В дверь постучали.
- Входи, Гамил! - Тавалиск научился распознавать своих секретарей по стуку. Нечего и говорить, что Гамил стучался противнее всех: робко и в то же время нетерпеливо.
- Добрый день, ваше преосвященство, - произнес секретарь - чуть менее смиренно, чем обычно.
- Какие новости на этот раз, Гамил? - спросил Тавалиск, даже не думая отвлекаться от сыра.
- Очень примечательные новости, ваше преосвященство. Без преувеличения.
- Гамил, твое дело - сообщать мне новости. А мое - судить, примечательны они или нет. - Тавалиск положил кусочек крошащегося сыра в рот, смакуя изысканный вкус плесени. - Ну же, Гамил, выкладывай. Не дуйся, как девица, которой нечего надеть на танцы.
- Помните рыцаря, ваше преосвященство?
- Которого? Их так много в древних сказаниях, - забавлялся Тавалиск.
- Вальдисского рыцаря, ваше преосвященство, Таула.
- Ах этого! Так бы сразу и говорил. Разумеется, помню. Пригожий молодец. Только вот кнута не любит, кажется. - Тавалиск отрезал немного сыра кошке.
- И ваше преосвященство помнит также, что мы следили за его путешествием на север?
- Я что, по-твоему, из ума уже выжил? Я ничего не забываю, - оскалил зубы архиепископ, - ничего. Запомни это хорошенько, Гамил.
- Примите мои извинения, ваше преосвященство.
- Принять приму, - смягчился Тавалиск, - но и дерзости твоей тоже не забуду. - Кошка, понюхав протянутый ей сыр, шмыгнула прочь. - Продолжай, Гамил.
- Рыцарь, как вы и подозревали, направлялся к Бевлину.
- Известно ли, к чему привела их встреча? - Тавалиск, присев, тыкал сыр забившейся под кушетку кошке.
- Известно, ваше преосвященство. Один из наших шпионов спешно прибыл в город, чтобы доложить об этом.
- Лично? Неслыханное дело. Почему он не прислал гонца? - Архиепископ ухитрился словить кошку за шею и насильно впихивал сыр ей в рот.
- Он считал эти новости настолько важными, ваше преосвященство, что не решился доверить их третьему лицу.
- А быть может, он надеялся, что его наградят?
- Если ваше преосвященство выслушает меня, - с тенью досады ответил Гамил, - то, возможно, сочтет, что этот человек и впрямь заслужил какую-то награду.
- Да ну? Что же он мог такого сообщить? Уж не поразило ли Тирена молнией? А может, Кесмонт восстал из мертвых? Или наш рыцарь оказался самим Борком во плоти?
