— Наверное, я завел вас слишком далеко. Хотите, я вернусь и возьму джип?
— Нет, — быстро сказала она. — Нет, я в порядке. Я только… Я все думаю об этом таинственном ягуаре. — Она посмотрела на него и улыбнулась. — Расскажите мне побольше о местных обычаях. Островитяне все еще занимаются колдовством?
— Да. Тут есть плато на западном берегу, выходящее к морю, несколько раз я видел там зарево костров. Они приглашали меня посмотреть на их обряды.
— А вы ходили?
— Нет еще. — Он улыбнулся. — Зачем? А вам бы хотелось посмотреть?
Она подняла голову и взглянула на него.
— Я не знаю, — нерешительно сказала она. — Впрочем — да. Я думаю, это было бы чудесно.
— Ну, тогда в следующий раз, как меня пригласят, я возьму вас с собой. Что скажете?
Восторженная улыбка расцвела на ее лице.
— Это замечательно! А вы уверены, что они не будут возражать, если я… Впрочем, — ее лицо вдруг вытянулось, — спасибо за приглашение. Но я ведь уезжаю послезавтра.
Рорк отвел в сторону тяжелые ветви рододендронов, когда они вошли в сад.
— Послезавтра, — пробормотал он. — И правда. Я почти забыл об этом.
Послезавтра. Как это могло быть? Трудно представить себе снова Сан-Хуан с его запруженными людьми улицами и бесконечными отелями, а представить Чикаго, холодный, погребенный под снегом город, и вовсе невозможно.
Она улетит туда, за миллион миль от этого острова. А Рорк… Рорк останется здесь, и она никогда больше его не увидит. Никогда…
— Констанция говорит, что вы учите испанский.
— Да, — ответила она. — Во всяком случае, пытаюсь. Констанция хорошая учительница, но я боюсь, что все еще говорю как приезжая со Среднего Запада.
В вечерних сумерках разлилось благоухание экзотических цветов, тысячи крошечных светлячков, спрятанных в ветвях деревьев, словно иллюминация освещали сад. Из-за деревьев поднималась луна. Рорк замедлил шаги.
— А вы сами, кем вы ощущаете себя теперь? — спросил он. — Приезжей?
Виктория покачала головой.
— Нет, совсем нет. Все были так добры ко мне.
Он остановился, придержал ее за плечи и повернул к себе.
— Значит, вы не считаете, что остров Пантеры — тюрьма?
— Тюрьма? Нет. Почему вам так… — Щеки ее вдруг зарделись густым румянцем. — Хуан рассказал вам, что я говорила о попугаях, — медленно произнесла она. И так как Рорк ничего не ответил, она печально улыбнулась. — Я была сердита в тот день и подумала…
— Что вот, живет богач, который развлекается тем, что, подобно Господу Богу, хочет создать на острове рай. И, что ни говори, вы были правы.
