— Вижу, крепкое… — пробормотал Ральф.
Девица улыбнулась и поспешила к парню, который все еще звал ее.
— Эй, постой! — крикнул Кронт, но она не остановилась. — Ладно, выпьем…
— Ты мне историю обещал рассказать. Правдивую историю про бандитов.
— Какую еще дурацкую историю?
— Про твое несчастное детство, наверно, — Ральф усмехнулся. — Про мать и отца, которые слезы льют, ожидая сыночка…
— Никого они не ждут. Они мертвы.
— Давно?
— Да. Мать умерла от черной оспы, когда мне десять лет было. А отец… Наивный дурак, он так переживал, когда я в первый раз попал в тюрягу. Он, конечно, знал, что я виновен, но пришел в суд и сказал, будто я во время преступления был дома. Меня оправдали. Его лжесвидетельство мне не помогло, нет. А вот деньги заказчика… Отец сначала радовался, что я выкрутился. А потом… Потом он понял. Я ушел из дома и поселился в гостинице — только для того, чтоб он не видел, как я ухожу по ночам. Хотя… наверное, я просто сам не хотел видеть, как он умирает. Он начал пить. Я ненавидел, когда он напивался — тогда он начинал нести всякую чушь. Однажды, отец вышел из таверны отлить и не вернулся. Утром его нашли в проулке уже холодным. Сердце остановилось. Из-за того, что он слишком много квасил, из-за того, что слишком мало спал. Из-за меня. Я сам копал могилу для него. Хорошую, глубокую могилу… А вечером снова пошел на дело.
Кронт размазывал пальцем разлитое вино по столу. Он взглянул на бутылку, потом отыскал взглядом девушку, что принесла им самогон.
— Эй, крошка, бросай того ублюдка! Иди сюда! — заорал Кронт.
Девица притворилась, что не слышит его, старательно пытаясь направить пьяного клиента наверх, в комнаты.
— Что за поганый денек, даже шлюхи не желают со мной знаться, — проворчал Кронт. — Ну! Я жду твою байку, высокородный! Расскажи мне что-нибудь… про твою драгоценную семейку… валяй…
— У меня в роду не было пьяниц и головорезов!
— Да? — Кронт зло оскалился. — Были только извращенцы и садисты, а? Ну, как там у высокородных заведено — сплошные мужеложства и инцесты, а когда становится совсем скучно, они пытают до смерти пару-тройку крестьян!
— Удивительнейшая чушь.
— Да ну?
— Не все всегда просто, но… — у Ральфа вдруг перехватило горло.
— Ну! Что молчишь?
— Так, вспомнил, что говорил о преступниках в клане. Правда, мой брат уже изгнан из Коэна. Император приказал считать его бандитом… Отступником вне закона. Так что, как видишь, я хорошо бандитов знаю…
— Он кого-то прибил?
