Она сердито - или безнадежно - покачала головой:
- Это абсурд. Ты просто пытаешься заговорить мне зубы, чтобы выпутаться.
- Ну конечно! И конечно, это абсурд! Так обрети же во мне свое сокровище!
- У меня нет больше сил. Надо пройтись бритвой по нам обоим - и дело с концом.
- Храни меня, Дуньязада, храни свое сокровище!
- Мы проговорили всю ночь; я слышу петухов; светает.
- Тогда доброе утро! Доброе утро!
3
Альф Лайла Ва Лайла, Книга Тысячи и Одной Ночи - не история Шахразады, а история истории ее историй, которая на самом деле открывается словами: "И есть книга, называемая "Тысяча и одна ночь", в которой сказано, что однажды у одного царя было два сына, Шахрияр и Шахземан" и т.д.; кончается она, когда некий царь спустя много лет после Шахрияра обнаруживает в своей сокровищнице тридцать томов "Историй тысячи и одной ночи", в конце последнего из которых царственные супруги - Шахрияр с Шахразадой и Шахземан с Дуньязадой - появляются из своих свадебных покоев после брачной ночи, приветствуют друг друга теплыми "доброе утро" (в сумме восемь), препоручают Самарканд многострадальному отцу невест и записывают на веки вечные "Тысячу и одну ночь".
Если бы я смог сочинить столь же восхитительную историю, она бы повествовала о малышке Дуньязаде и ее женихе, которые проводят за одну темную ночь тысячу других ночей и утром обнимают друг друга; тесно прильнув друг к другу, лицом к лицу, занимаются они любовью, а потом выходят приветствовать брата и сестру утром новой жизни. История Дуньязады начинается в середине; в середине моей собственной я не могу ее закончить - но должна она кончиться ночью, к которой ведут все добрые утра. Арабские сказители отлично это понимали; они заканчивали свои истории не "отныне и навсегда счастливы", а обязательно "пока не пришла к ним Разрушительница удовольствий и Опустошительница обиталищ и не преставились они к милости Всемогущего Аллаха, и дома их пришли в запустение, и дворцы их лежат в развалинах, и другие цари унаследовали их богатства". И никто не знает об этом лучше Шахземана, для которого тем самым вторая половина его жизни окажется слаще первой.
Наслаждаться, целиком и полностью приняв подобную развязку, - безусловно обладать сокровищем, ключом к которому служит понимание, что Ключ и Сокровище - одно и то же. В этом (целую, сестричка) и заключен смысл нашей, Дуньязада, истории: ключ к сокровищу и есть само сокровище.
