– Нет, так не пойдет, – сразу отрезал Джед. – Я поеду с тобой.
Исабель покачала головой:
– Это моя собственная война. Марино давно мечтает заполучить тебя в свои руки. И я не имею права вовлекать тебя в такое опасное предприятие.
– Никуда ты меня не вовлекаешь. Я сам принимаю решение. – Джед усмехнулся. – И я не позволю, чтобы меня сначала использовали, а потом отшвырнули за ненадобностью.
Эта фраза показалась ей до странности знакомой, и она вдруг вспомнила, что где-то уже слышала ее:
– То же самое сказала Ронни в гостинице.
– Что ж, иной раз и Ронни случается сказать кое-что дельное. – Он нахмурился. – Кстати, боюсь, что мне не удастся заставить ее выкинуть из головы не просто бредовую, но чрезвычайноопасную идею заснять побег мальчика.
– Судя по твоему лицу, ты все же что-то придумал.
Джед кивнул и прищелкнул пальцами:
– Перес. Он нам поможет. Я попрошу, чтобы Рамон – после того, как доставит нас к домику – забрал ее с собой в лагерь повстанцев в горах. Когда все закончится, ее доставят на вертолете назад. Думаю, жизнь повстанцев окажется вполне захватывающим сюжетом. А просто прятаться в зарослях – занятие для оператора довольно бессмысленное. – Джед поднялся с пола. – И коль скоро разговор зашел о Ронни, чувствую, мне пора пойти помочь ей. Не стоит приступать к такому трудному и опасному делу с расстройством желудка. А при ее кулинарных способностях это не исключено.
– Но ты мне не нужен, – сказала Исабель, растерянно глядя ему вслед. – Моя мать ушла к повстанцам, когда ей было четырнадцать лет. Неужели ты считаешь, что она вырастила меня, не научив за себя постоять?
Джед повернулся к ней лицом:
– Помощь друга никогда не бывает лишней.
– Друга? – прошептала она.
Неожиданная улыбка, озарившая его лицо, придала ему особенную выразительность и красоту:
– Друга. А чуть позже мы сможем разобраться и в тех оттенках наших отношений, которые можно назвать более… теплыми… Но на данный момент, мне кажется, имеет смысл воспользоваться именно этим определением: дружба.
– Хорошо, – Исабель никак не удавалось оторвать свой взгляд от его лица. – У меня никогда не было друга, если не считать Стивена.
Улыбка Джеда угасла. Он остановился, молча глядя на нее, а затем резко повернулся и исчез на кухне.
До слуха Исабель донеслась какая-то фраза, сказанная Ронни, но она ушла в себя и не поняла, о чем была речь. Слова, сказанные Джедом, вызвали целую бурю чувств в ее душе. Потрясенная открытием, которое прояснило все, как удар молнии в темноте, Исабель, продолжая сидеть на полу, смотрела ему вслед, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.
