— Термобомбы! — в восторге восклицал Левкович. — Термобомбы! Это единственный вариант. Представьте себе этакий вольфрамовый шар, битком набитый ураном. Мы опускаем его на дно океана юго-западней острова и приоткрываем цепную реакцию. Температура — тысяча восемьсот! Две тысячи! Все вокруг кипит, плавится! И вся эта пилюля проваливается в расплав, прошивает корку на шарике, как каленая дробинка масло! За ней вторая, третья! Перфорация земной коры! Полторы недели, и они добираются до магматического очага! Пять, семь, десять таких параллельных каналов! Оттуда, из недр, все это начинает выхлестывать наружу! Вы знаете, что такое вулкан? Так вот, я вам обещаю десяток вулканов по западному периметру острова. Через неделю-две после начала на океанском дне встанут горы, отличная горная цепь. И ваш остров упрется в нее и затормозит как миленький. А мы подопрем его еще с севера и с юга. Все, что к тому времени останется от вашей республики, так и будет вашим и никуда не денется. Еще с запада вулканчики подсыплют вам землицы. Вулканчиков не бойтесь. Живут исландцы с вулканами и лучше вашего живут. Договоритесь. Нужны расчеты? Я вам их дам, все равно ничего не поймете! Обратитесь за экспертизой? Все скажут, что я сумасшедший. Да, я сумасшедший! Но я прав. Хотите остров — давайте вулканы. Покорежит эту вашу косую линзу еще месяца три — и живите себе мирно на вашем острове, селитесь и размножайтесь! Только родрэмов больше не дозволяйте строить разным губошлепам! Вот так! Нужен вольфрам — три тысячи тонн, нужен уран, тонны две, и не какой-нибудь, а бразильский, извлеченный из океанских вод! Не то нас обвинят в отравлении Мирового океана. Нужно тонн сто графита, плазменные сварочные головки для вольфрама, аргоновый колокол и всякая муть по мелочам, которой всюду хоть пруд пруди! Найдете! Будем варить вольфрамовые коконы! Коконы нужны толстые. Будут расходоваться при погружении. Модели мне завтра кончают считать. А вы говорите — наука! Вот она, наука!
Словно это не он за две недели до этого крутил головой и бормотал: «Химера. Химера!» Памела, Куотерлайф, отец Фергус, оба Кэйрды — все стояли разинув рот, а этот красавец, обросший, исхудавший, в прожженной робе, колесом ходил по кабинету — вот-вот разворотит хлипкие перегородки — и вопил:
— Деньги? Это все стоит гроши, я вам говорю! Вам еще покажи, где у вас валяется кошелек с мелочью! Я геофизик, я не финансист. Ну, геофизиков у вас тут давненько не бывало, я понимаю, но финансисты-то были! Где они, я вас спрашиваю? Выуживайте их из ваших лагерей: всех спекулянтов, обирал и комбинаторов! Скажите им: чтобы торговать родиной, надо ее иметь! Вот благороднейшее вложение капиталов, награбленных у вдов и сирот! Засыпьте золотом хлябь, в которую вас тянет! — Он остановился, набрал полную грудь воздуха и неожиданно тихо сказал: — Может быть, есть другой путь. Но я его не знаю. Никто не знает. И не успеет узнать. А вы, — и он ткнул пальцем в Спринглторпа, — вы! Попробуйте теперь запретить мне пробное бурение! Должны же мы, в конце концов, знать, по каким таким шарикам катится эта колымага! А?..
