– Ты счастливая, что можешь ходить. Никто этого не осознает, пока не случится такое, как со мной.
– О, Тревор, дорогой… – начала она, но он прервал ее:
– Дай и мне сигарету. И, ради Бога, забери меня из больницы. Отвези меня в «Ля Пуансетту». Это чудо, а не дом. В Нью-Лэндс, Один из новых особняков в районе. Поедем Туда, Андра, и я избавлюсь от кошмарной госпитальной обстановки. Я не вынесу этого. Они не разрешают мне даже выпить. А мне сейчас так нужен бренди.
Закурив сигарету, Андра протянула ее Тревору и дрожащими руками взяла другую. Интересно, подумала она, когда он обратит внимание на меня. Но поток жалости к себе у Тревора не иссякал:
– Все кончено. Я стал никчемным инвалидом. И надо же, чтобы это случилось именно сейчас, когда я получил новую должность, заработал большие деньги. Да и ты приехала…
«Наконец-то он вспомнил обо мне. Этот человек способен чувствовать только свою боль».
– Что же это за существование? Инвалидное кресло.
Никогда не потанцевать. Не повеселиться. Никогда не быть по-настоящему мужем. – Тревор закончил на этой ноте, его голос срывался от волнения.
Захлебываясь, он говорил, что больше не будет способен к сексу. Он лишен всего. И все-таки он любит ее. Его чувства не изменились. Но вправе ли он ожидать, что она свяжет с ним свою жизнь?
Андра чувствовала себя ужасно и не могла проронить ни слова в ответ. Было бы слишком жестоко рассказать ему сейчас о Фрее.
Тревор наконец вытер слезы.
– Ты такая хорошая. Ведь ты не бросишь меня? – бормотал он.
Тяжесть, обрушившаяся на нее, казалась невыносимой.
Андра испугалась, что сейчас закричит и выбежит из комнаты. Появилось ужасное чувство клаустрофобии, как будто стены этой маленькой палаты давили на нее, ограничивая пространство, в котором ей придется отныне жить с Тревором, заключенной в его невыносимых объятиях. На лбу выступила испарина.
Вся дрожа, она прошептала:
– Дай мне подумать. О Господи… Это такой страшный удар…
Но он схватил ее руку и начал страстно целовать сухими и горячими губами.
– Прости, прости меня… Я думаю только о себе. Я перестал быть самим собой. Ты же можешь представить, что значит пережить подобную катастрофу. Я видел, как она надвигалась. На мгновение я столкнулся со смертью. Потом падение, очнулся уже здесь. Это хуже, чем смерть. Завтра мы должны были пожениться. И вот… Меня лишили всего. Андра, Андра, я не вынесу этого.
Скажи им, чтобы мне дали яду. Убей меня. Мне незачем жить. Я уверен, ты бросишь меня. Как я могу просить, чтобы ты вышла за меня замуж? У меня ничего не осталось… Ничего.
