– Вам жарко, мисс-сахиб?
– Нет…
Немного…
Она повернулась на бок, старая кровать заскрипела. В слабых лучах солнца, едва пробивавшихся сюда, ее тело светилось, словно жемчуг.
– Ваше тело… Оно такое белоснежное… Как у гурии…
– Гурии?
– ре!
Вся спина привязанного к столбу человека уже представляла собой сплошное кровавое месиво, с боков свисали узкие рваные полоски кожи. Не отрываясь, Эвелин смотрела на происходящее. Сердце ее часто билось. Человек у столба был несгибаем, жестокая пытка не достигала нужных палачу результатов…
– Сорок пять!.. Сорок шесть!
Эвелин почувствовала, как на нее накатывает волна страшного возбуждения. Ей вдруг захотелось, чтобы боль от ударов «девятихвостки» стала еще мучительнее.
– Быстрее, – прошептала она. – Сильнее!.. Бей его! Сильнее!
Теперь Эвелин ловила каждое движение бича. Прильнув к кустарнику, она ощутила, как охватившее ее возбуждение сменяется острым дотоле неведомым удовольствием…
И вдруг тхалец покачнулся. Окровавленное туловище накренилось, ноги подкосились… Через секунду у столба лежало нечто бесформенное… Но не безжизненное – издали было видно, как измученное тело то и дело сводили судороги…
Эвелин закрыла глаза. Ее подташнивало, ноги и руки онемели. Между ногами почему-то стало мокро. От этого ощущения затошнило еще больше. Потом надвинулся непонятный страх. Собрав все силы, Эвелин в последний раз посмотрела на кровоточащее тело и бросилась к дому.
* * *
Солнце собиралось садиться. Настенные часы пробили пять раз. Птицы в саду сбились в суетливые стаи, своим щебетанием возвещая о скорой прохладе. Послышался удаленный звук горна, предназначенный для солдат Ее Величества и говорил о завершении очередного дня их службы. Миссис Элизабет Беллингэм, жена командира полка, торопилась покинуть сад, мелкими шажками она семенила по посыпанной белым песком дорожке. Чтобы не запачкать длинную темно-синюю юбку, она аккуратно приподняла ее край и придерживала в дюйме от земли.
– Эвелин, ты не забыла про сегодняшний вечер? Пора одеваться!
– Она в ванной, мэм-сахиб, – ответила вездесущая Миана.
Когда до Эвелин долетели слова матери, она уже держала в руках полотенце. Перед ней на деревянном столике стояло небольшое круглое зеркало. Эвелин внимательно осмотрела свое лицо. В зеркале отразились большие голубые глаза и маленький, чуть вздернутый нос. Когда-то в детстве у нее были веснушки, теперь не осталось ни одной. Она приоткрыла рот и оскалила зубы. Все в порядке. Хотя не совсем – у одного еще в прошлом году обломился кусочек. Но это незаметно. Эвелин плотно сжала губы, они показались ей бледными. Чтобы покраснели, надо их немного покусать. Так хорошо…
