— Разумеется, стоя на коленях, вы могли бы сделать кое-что куда более приятное для меня. Лицо Жизлен осталось неподвижным, и она сдерживалась изо всех сил, чтобы не кинуться на него, сознавая, что в ее положении это бессмысленно. Она сидела очень тихо, пытаясь умерить свой гнев. — Впрочем, воспитанная в монастыре, девушка вроде вас не может понять, о чем я толкую, — пробормотал Николас. — Но это даже лучше, потому что я с удовольствием сам займусь вами.
Карета резко затормозила, связанные руки Жизлен не позволяли ей схватиться за сиденье, чтобы удержаться, и она, не удержав равновесия, упала на него.
Николас поймал ее, и его сильные руки не показались ей сейчас грубыми.
— Вот это нетерпение, — тихо сказал он. — Ну подождали бы хоть до гостиницы.
Жизлен отшатнулась от него, и снова застыла на сиденье напротив.
— Мы что, едем в гостиницу? — спросила она едва слышно. — А не покажется ли там странным, то, что я связана?
— А я вас развяжу, — беспечно ответил он, — я верю, то вы будете послушной.
— Но почему? Мне нечего терять, а если я позову на помощь, может, кто-то и отзовется…
— Сомневаюсь. Но можете попробовать. Правда, вы скоро убедитесь, что ваше положение весьма незавидно. Во-первых, несмотря на превосходное произношение, в вас немедленно узнают француженку, а англичане всегда предпочтут встать на сторону соотечественника. Тем более вы — представительница нации, которая перерезала высшее сословие, и почти десять лет не прекращала с нами воевать. Во-вторых, вы одеты как служанка, а я — как джентльмен. Наше общество полно предрассудков, никто не поднимет руки на джентльмена, чтобы помочь крестьянке.
— Крестьянке? — удивленно переспросила Жизлен.
— Крестьянке, — твердо ответил Николас. — Так что решайте сами. Мой вам совет, хотя я понимаю, что вы едва ли сочтете возможным принять его, — дождитесь более удобного случая. Если вы поднимите шум как только мы остановимся, кто знает, когда вам удастся воспользоваться уборной. А если вы проявите терпение, то наверняка у вас появится возможность убить меня.
Хорошо, что руки ее были крепко связаны, иначе она бы обязательно съездила по его насмешливой физиономии.
— Ошибаетесь, — ответила она тихо, но решительно.
— В чем?
— Я собираюсь воспользоваться вашим восхитительным советом. Если я попрошу помощи, то самое большее, смогу рассчитывать, что мне помогут скрыться от вас, а я бы предпочла все же сначала вас убить.
— Редкостная кровожадность… Я знал, что смогу с вами договориться. Протяните-ка руки.
