– В баре отеля, – Скип сделал большой глоток виски с содовой. – Ко мне подошла весьма привлекательная девица по имени Мария Круз, которая подозрительно хорошо информирована о состоянии твоих дел на этом острове. Несмотря на победу хунты, Риккардо Лазаро, похоже, по-прежнему имеет в городе разветвленную агентурную сеть.
– Есть шанс, что Лазаро устроит в ближайшее время очередной переворот?
Скип с сожалением покачал головой:
– Хунта слишком сильна сейчас. Люди Лазаро разбросаны по горам. Им не до переворота: главное – уцелеть. Ходят слухи, что и сам Лазаро ранен. Удивительно, как еще удалось раздобыть оружие и набрать людей для нападения на Аббатство.
– Аббатство?
– Раньше там был монастырь. А последние шесть лет в Аббатстве содержат политических заключенных. Тех, которых особенно тщательно скрывают от международных наблюдателей.
– Пытки?
Скип угрюмо кивнул.
– Ты ведь уже убедился на собственном опыте, что нынешнее правительство острова предпочитает нетривиальные методы.
Флетч перевел, наконец, взгляд на лицо сидящего перед ним Скипа.
– Итак, эти люди хотят, чтобы мы вывезли с острова освобожденных из Аббатства узников, которых могут в любой момент обнаружить солдаты хунты?
Скип снова кивнул.
– У Лазаро есть сторонники на Барбадосе, и нас просят переправить этих людей туда.
– Сколько их?
– Девять человек.
– Сможет вертолет поднять столько пассажиров?
– Если снять с борта все, кроме самого необходимого. Лететь ведь недалеко. Флетч тихо выругался.
– Черт побери, почему мы должны заниматься этим? Я вообще не хочу вмешиваться в их грязные политические игры. В этих мелких карибских республиках все равно ничего невозможно понять. Чаще всего одна сторона оказывается ничем не лучше другой.
– Так и не вмешивайся. Я ведь только передал сообщение, которое ни к чему тебя не обязывает. – Скип выдержал паузу, затем продолжил: – Тебе необходимо знать еще одну вещь. Среди освобожденных из тюрьмы – трое детей.
– Детей? Но как они могли оказаться там?
– Иногда легче заставить заключенного говорить, если пытки применяются не к нему, а к членам его семьи.
В глазах Флетча мелькнула ярость, лицо окаменело. Несколько секунд он молчал, глядя прямо перед собой застывшим взглядом, затем тихо произнес:
– Не нравится мне все это. Совсем не нравится. – Флетч сжал железные перильца балкона с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев. – И когда же мы должны забрать их?
– Сегодня в десять. Мария Круз сообщила мне координаты. – Скип пожал плечами. – Должно быть, положение их совсем отчаянное, раз они пошли на такой риск. Мы ведь могли передать эту информацию людям хунты в обмен на кое-какие привилегии для предприятий компании.
