Следующей весной Джейк получил степень, и Дженис думала, что он займется преподаванием, но Джейк решил готовить докторскую, и, надо признать, логика в его рассуждениях была.
– Да, я хочу преподавать, – говорил он, – собственно, к этому всегда и стремился. Ну зачем брать серебро, когда можешь получить золото? Без докторской предел карьеры – старшие классы средней школы. А ведь ты меня знаешь, мне нужен стимул. И стимул этот – колледж. Конечно, можно совмещать работу над докторской с преподаванием, но у меня и на кандидатскую три года ушло, так что и подумать страшно, сколько на все это времени уйдет.
– А почему бы мне не подыскать работу, пока ты будешь писать диссертацию? – Практичности Дженис, как всегда, было не занимать. Она уже поняла, что пост министра финансов в их маленьком государстве – ее удел. – А когда защитишься, тогда и мой черед придет.
– Нет, нет, дорогая, ни за что! Это было бы несправедливо по отношению к тебе.
– У меня есть небольшой доход от фонда, который основала мать, – словно не слыша его, продолжала Дженис. – Ну и еще с годик поработаю. К счастью, приемные родители, когда я в школе училась, заставили меня окончить курсы официанток.
– Но это в долг, только так. – Джейк обнял ее за талию, приподнял и крутанул несколько раз в воздухе. – Я люблю тебя, малыш. Почему бы нам не пожениться?
Все получилось просто прекрасно. Теперь Джейк мог целиком посвятить себя диссертации, а Дженис оказалась допущенной во внутренние покои чьей-то жизни, вместо того чтобы, как прежде, наблюдать со стороны.
Ее мать умерла, когда Дженис была пятилетней девочкой.
Отец женился на вдове с тремя детьми. Через три года он погиб в автомобильной катастрофе, и мачеха снова вышла замуж за очередного вдовца с двумя младенцами на руках. В последующие два года появились еще двое детей, оба мальчики. Так что теперь у Дженис было три поколения сводных братьев и сестер, и ей, пусть и сама она еще была фактически ребенком, стало вполне ясно, что, если хочешь остаться членом семьи, надо доказывать, что без тебя здесь не обойтись. Вот она и принялась доказывать: и с малышами посидит, и приготовит, и дом уберет. Словом, Юная-мисс-на-все-руки.
По достижении совершеннолетия Дженис вступила во владение небольшим материнским наследством. К тому времени ее уже приняли в Беркли, так что, готовясь в путь, она знала, что это навсегда, что она никогда больше не вернется во Фресно, во всяком случае, жить там не будет, и слава Богу.
