Фарфоровая голова | страница 30

Кольцова зачарованно глядела на своё красивое, но теперь испорченное платье, а смышлёная Катя задала вопрос:

— Ты хочешь сделать их много?

— Ясно, — ответил Гуськов.

Он развернул новый лист. На нём оказалась карта района, правда, не такая внушительная, как у людей со звёздочками, но верная и удобная. А самое главное, на ней красовался такой же выступ, направленный в сторону бульвара. Откуда и как добывал Гуськов свои сведения, как сделал карту, оставалось неясным. Да что выяснять, если даже несмываемые вечнозелёные чернила Гуськов изготовил сам, не говоря уж о хитроумном устройстве, заставлявшем куклу так бурно рыдать.

Гуськов уткнул палец в выступ:

— Здесь будем ждать.

В ближайшие дни предстояло собрать беспризорных кукол, вооружить их изобретением Гуськова, расставить засаду, а затем ловить зелёного человека.

— Но почему ты думаешь, что он дёрнет её за косичку? — спросила Катя.

— Обязательно дёрнет, — убеждённо ответил Гуськов. — Все дёргают, а он обязательно.

Кольцова всё продолжала глядеть на платье, и в голове её крутилась привычная фраза: «Хорошенькая получается икебана».

Не дремал и старик Дубосеков. Поздним вечером он вышел с палкой в руке и отправился в ближний парк, где огромные тополя копили свой нежный пух на июньские снегопады.

С детства помнил старик Дубосеков страшную сказку про Верзилу с огненным глазом.

Днём Верзила прятался в старом дупле, а ночью выходил на охоту.

«Это он, — размышлял старик Дубосеков, — кому же ещё?»

Дубосеков крался по парку, вглядываясь в темноту. Несмотря на почтенный возраст, он видел отлично, да и к тому же огненный глаз неминуемо должен был выдать Верзилу.

«Это он, — думал старик, — ещё мать говорила, что Верзила любит ломать игрушки».

Дубосеков взвешивал на руке тяжёлую палку и прикидывал, как поймает и отдубасит Верзилу.

Самое странное, что огненный глаз появился. Он мелькнул среди чёрных деревьев, остановился на миг, а потом двинулся прямо на Дубосекова. Старик сжал палку в руках.

Шурша и пыхтя, Верзила ломился сквозь мелкий кустарник. Он был огромен. Дубосеков засомневался даже, сможет ли достать палкой до головы. Старик пошарил ногой, обнаружил пенёк и влез на него для удобства. В этот миг Верзила поравнялся с засадой, Дубосеков поднял своё оружие, но замер, остановленный криком:

— Сержант Верзилин! — Окрик был дальним, но властным.

— Здесь! — громогласно отозвался великан, просигналив во тьму своим огненным глазом, проще сказать, фонарём.