Маврин выпрямился, хорошо зная, что Локматов не позволит убегающему произвести прицельную очередь, и резко газанул. Машина оказалась не слишком быстрой в разгоне, зато устойчивой на ходу и послушной в управлении, И, что немаловажно, не видящей разницы между асфальтом и отсутствием всякой дороги. Даже здоровый камень, через который перескочило переднее колесо, не сбил «Ленд Ровер Дефендер» с направления и почти не снизил скорость разгона. Тем не менее, Алексей Маврин, предполагая, что впереди снова могут попасться такие же или даже более солидные камни, решительно набирал скорость.
Его самого, не пристегнутого ремнем безопасности, едва не выбрасывало из сиденья. Хлопнув, закрылась правая передняя дверца, но две задние дверцы болтались и гремели, готовые отвалиться от такой гонки.
Беглец из света фар не выпадал. Он дважды пытался остановиться и дать очередь за спину по приближающейся машине, но оба раза пули, выпущенные из автомата капитана Локматова, ложились настолько близко, что заставляли его шарахнуться в сторону и снова бежать. Но бежать было уже поздно, потому что машина его догнала, старший лейтенант Маврин нажал на тормоз вовремя, чтобы не раздавить бегущего, но ударил его решеткой радиатора так, что парень отлетел в одну сторону, а оружие в другую. Старший лейтенант через три секунды уже оказался над ним, стонущим от обязательных после такого удара тяжелых переломов, и приставил к голове увесистый глушитель «винтореза».
– Приехали, браток... Распаковывай чемоданы...
Раненый что-то истерично сказал по-грузински, явно показывая, что он русским не владеет. На вид ему было около тридцати, может, и слегка больше, значит, жил еще в те времена, когда в Грузии все в той или иной степени русским владели. Маврин быстро и умело обыскал его, отобрав пистолет, боевой нож, шипованный кастет, кассеты с тремя метательными ножами и две гранаты к «подствольнику». Наличие метательных ножей и кастета косвенно, но однозначно говорило, что удалось захватить не простого солдата, а спецназовца, скорее всего, члена тех самых «командос», которыми грузинское командование много раз хвасталось.
– Не хочет пообщаться? Его проблемы... – подскочивший капитан Локматов церемониться не стал – сразу схватил раненого за шиворот, и поволок к машине.
Тот корчился, извивался, пытался вырваться, голосом и движениями изображал невыносимые страдания, но жалости к нему никто не проявил.
Задняя дверца в машине, хотя и разболталась, все же еще закрывалась. Пленника затолкали на заднее сиденье. Капитан Локматов пристроился рядом, чтобы блокировать всякие попытки к сопротивлению. Старший лейтенант Маврин опять сел за руль. Ему понравилось водить эту послушную и уверенную в себе машину.
