Линьков откашлялся и взглянул на офицеров в диспетчерской.
— Приказано сопровождать его не провоцируя и не предпринимая активных действий. Если возможно, уговорить вернуться на аэродром.
„Его уговоришь“ — мелькнуло в голове у Малышева, знавшего майора не первый год.
— Можем пообещать ему освобождение от любого преследования, ограничиться увольнением со службы… — продолжал генерал.
— И что, действительно это так ему сойдет? — удивленно спросил Шульгин.
Линьков изменился в лице.
— Я этого подонка задушу своими руками! — прорычал он — но пообещать мы ему можем что угодно!
Малышев почувствовал себя неуютно.
— Сбить его имеем право только при условии обеспечения безопасности „Боинга“. Если это условие удастся соблюсти, уничтожить немедленно! — генерал обвел присутствующих тяжелым взглядом — сообщите об этом своим людям, полковник!
Подмосковье, дача председателя ФСБ, время 14:10
Председатель, поморщившись, вытянул уставшие ноги к жарко натопленному камину. Годы давали о себе знать и вены курившего всю жизнь Председателя плохо справлялись со своими обязанностями, отчего руки и ноги его всегда мерзли. С год назад курить он бросил, на удивление легко, но было уже поздно. То, что ушло навсегда, вернуть невозможно. И не только в сфере здоровья…
В дверь просторной, отделанной дубовыми панелями комнаты постучали. Не проронив ни слова, Председатель повернул голову. Давно отработанный ритуал в этой ситуации допускал молчание. Личный секретарь, подтянутый сорокалетний полковник с голубыми погонами ФСБ, прошел на середину зала и встал за спиной Председателя.
— Алексей Алексеевич, только что Линьков выяснил обстановку в Волхове. Информация полностью подтвердилась. Два звена перехватчиков обнаружили угонщика, который плотно ведет лайнер, готовый в любую минуту открыть огонь. Уничтожить его в данный момент нет никакой возможности. На связь с наземными службами он не выходит, не поддерживает радиообмен с преследующими его пилотами.
Председатель медленно кивнул. Мучивший и не дававший ему спать в последнюю ночь приступ боли в ногах ещё давал о себе знать тяжестью и покалыванием где-то внутри.
— Экипаж „Боинга“ обнаружил преследование?
— Доподлинно нам это неизвестно, но вообще маловероятно. Пассажирские машины обычно не имеют радаров кругового обзора.
— Оперативная информация по этому рейсу уже подготовлена?
— Да, и ничего утешительного в ней нет — полковник работал с Председателем не первый год и мог себе позволить определенную вольность в речевых оборотах — на борту „Боинга“ находится как минимум одно лицо, любые неприятности с которым, если они произойдут по нашей вине, могут очень негативно повлиять на внешнеполитическую ситуацию для России.
