Он завел машину и медленно выехал на улицу. День только начинался и движение было ещё слабым, а обращать внимание именно на него, видимо, вообще никому не приходило в голову. Эта обычность и рутинность происходящего дополнительно успокаивали, как бы говоря: „Ну вот, пришел сей день. Ничего особенного, всё вполне реально, всё вполне достижимо.“ Ощущение некоторой нереальности всего мероприятия иногда бывало у него очень сильным, хотя Моргунов давно приучил себя к мысли рассматривать операцию как обычную работу. Опасную, конечно, но к опасной работе он за свою жизнь привык.
Над испанской столицей вставало утро, редкие облака были подкрашены идущим с Востока розовым светом. Моргунов закурил первую за сегодняшний день сигарету и отметил про себя, что хорошая погода ему тоже не помешает. Он оставил за спиной первых, целеустремленно спешащих по улицам прохожих и, выехав на шоссе, прибавил скорость. Через несколько минут он свернул под указателем „Санта-Розита“ с изображенным рядом маленьким самолетиком направо и скоро был на территории аэродрома. Ещё издали он начал искать глазами „свой“ самолет, но в типах машин Василий Петрович разбирался плохо, а номеров, нанесенных черной краской на фюзеляжах, ещё не было видно. В своё время он выбрал именно эту посадочную площадку по важным обстоятельствам. Она находилась не очень далеко от города, была немноголюдной, но располагала достаточно длинной полосой, чтобы принять небольшой реактивный самолет. Кроме того, миновав несколько запретительных знаков, на автомобиле можно подъехать прямо к стоянке самолетов, что очень важно в условиях дефицита времени и во избежание всяческих ненужных сюрпризов. Правда сейчас Моргунов остановился на достаточном расстоянии от аэродрома и остаток пути прошел пешком. Наконец-то он заметил небольшой реактивный джет с нужным номером и сердце его радостно забилось. Рядом с самолетом, на куче какого-то тряпья сидел человек в летной форме и с явно скучающим видом смотрел на небо. Никаких других людей вокруг видно не было. Моргунов зашел немного сбоку и приблизился к нему незаметно, предусмотрительно расстегнув клапан на кобуре.
— Хэлло! — негромко сказал Василий Петрович по-английски.
Перепуганный неожиданностью, летчик вскочил и попытался вытянуться в струнку, что при его неказистой фигуре и заметном брюшке получилось комично.
— Это я лечу сегодня с вами — продолжил он.
— Да-да, вы должны выглядеть именно так, мне вас описали! — вступил в разговор летчик, но его английский звучал ещё более коряво, чем у Моргунова. Он был арабом и в основном летал на частных самолетах по внутренним маршрутам региона.
