— А я уж боялся, что ты никогда не попросишь.
Тут Лили почувствовала, как что-то огромное и мускулистое вошло в нее, заполняя целиком, вытесняя остатки мыслей. Под напористыми движениями девушка изогнулась, не в силах сдержать крик, — Мэта захватила мощная волна наслаждения. Несколько минут они, обессиленные, лежали рядом, затем Мэт приподнялся на локтях и поцеловал ее. Его влажный, теплый язык проник в пересохший рот Лили, и она с трудом подавила искушение укусить его, опасаясь непредсказуемой реакции мужа. Отказавшись от опасной выходки, она решила никак не реагировать ни на его поцелуй, ни на его прикосновения.
Достаточно и того, что в минуту слабости она забыла о собственной клятве и униженно молила его о близости. От досады и стыда на глаза Лили навернулись слезы. Что и говорить, ему удалось манипулировать ею, как марионеткой, умело дергая за нужные ниточки.
Почувствовав влагу на ее лице, Мэт прервал поцелуй и лег рядом. Глубокая складка прорезала его лоб.
— Я обидел тебя? — напряженно спросил он, смахивая со щеки ее теплую слезинку.
— Да, — чуть слышно выдохнула Лили.
— Чем?
— Тем, что действовал вопреки моим желаниям.
Губы Мэта побелели и плотно сжались.
— Мне казалось, тебе нравится то, что я делаю. Ты сама просила меня заняться с тобой любовью.
— Просто ты слишком опытный соблазнитель, а я оказалась слишком неискушенной, чтобы противостоять тебе.
Ну как ты не поймешь, что секс без любви не для меня.
И нет ничего мучительнее сознания, что тебя просто используют.
— Так вот из-за чего весь сыр-бор? — Губы Мэта насмешливо скривились. — Видишь ли, любовь, если она и существует, всего лишь еще одно слово для обозначения совокупления. Это чувство, которое изрядно раздули Может быть, единицы его когда-нибудь и испытывали, но большинство говорит о нем по делу и без дела. Ты тоже из их числа?
— Я хочу, чтобы меня любили, — упрямо отозвалась Лили.
— Я люблю твое тело, — признал Мэт. — Мне нравится, как оно отзывается на прикосновения моего рта и рук. Мне нравится входить в тебя, чувствовать твою горячую влажную плоть, которая сжимается вокруг моей огненным кольцом. Я люблю…
— Хватит! — вскричала Лили, зажимая уши. — Не хочу больше ничего слышать. Мне этого недостаточно.
Ее следующие слова прозвучали так тихо, что Мэт был вынужден наклониться.
— Ты мог хотя бы притвориться.
— Почему ты не можешь быть счастлива тем, что у нас есть?
— Потому что у нас нет ничего.
— У тебя есть дом, которым ты можешь распоряжаться, как тебе заблагорассудится.
